Дамир спокойно улыбнулся: – Или соответствует более древним программам, о которых мы забыли.
Они продолжили путь, следуя за пумой. Теперь Мира заметила, что биолюминесцентные организмы на деревьях и в почве начали светиться ярче по мере их продвижения, образуя неясные, но заметные тропы света. Словно весь лес знал, куда они идут, и помогал им найти дорогу.
Первым знаком того, что они приближаются к поляне, стало усиление свечения вокруг. Биолюминесцентные грибы, насекомые и некоторые растения излучали голубоватый свет, становившийся интенсивнее с каждым шагом. Воздух казался плотнее, наполненный странным ароматом – землистым, с нотками озона, металла и древесной смолы.
Пума остановилась на границе поляны, оглянулась в последний раз и исчезла в темноте.
Мира замерла. Поляна изменилась до неузнаваемости. Простой узор из камней, который выложил ягуар несколько дней назад, превратился в сложную композицию. Теперь это была большая спираль с центральным "глазом" и четырьмя внешними спиралями, соединенными с центром изящными линиями. И создано это было не только из камней – в узоре использовались цветы, листья, ветки, даже живые светлячки и светящиеся грибы, образующие пульсирующие линии света.
И на краю поляны, в тени деревьев, неподвижно стоял ягуар. Тот самый.
Время словно застыло. Мира почувствовала, как внутри неё поднимается волна узнавания – не воспоминание, а нечто более глубокое, словно встреча с частью себя, которую она потеряла давным-давно.
Внезапно её захлестнул образ: лесной пожар, треск горящих деревьев, животные, бегущие от огня. И она сама, двенадцатилетняя, бросающаяся в самое пекло, чтобы открыть загон с оленями. Жар, дым, обжигающий горло, крик, оборвавшийся на полуноте… Но теперь это не вызывало страха – только понимание, что тот момент был не концом, а началом чего-то нового.
Нейроинтерфейс на её запястье загорелся ярче, самостоятельно фиксируя всплеск активности в её мозге, выводя на дисплей волны и частоты. Не просто механическая запись – устройство словно откликалось на её эмоции, резонируя с ними.
Ягуар сделал шаг вперед, и их взгляды встретились. Не хищник и жертва – два равных существа в момент взаимного признания. Волна благоговения прокатилась по телу Миры, почти религиозное чувство встречи с чем-то большим, чем она сама.
– Великая Спираль… – потрясенно выдохнул Дамир, его глаза расширились. – Это не просто Сува-Кочи. Это полная форма, которую я видел только в древних рисунках.
Лин лихорадочно сканировала узор своими приборами: – Аномальная биоэлектрическая активность! Все показатели зашкаливают. Гармонические колебания во всех живых организмах вокруг поляны.
Артём стоял чуть позади, его лицо застыло в маске сдержанного скептицизма, но глаза выдавали внутреннюю борьбу. Он медленно шагнул вперед, проводя простой геологический сканер над землей:
– Под нами… что-то есть. Полость или пещера. И… тепловая аномалия. Вода или… – он сбился, нахмурившись.
Мира заметила, как его рука непроизвольно потянулась к предплечью, скрытому под рукавом. Там, где был шрам.
И в тот момент пришел образ: десятилетний Артём в огромной лаборатории, окруженный стеклянными колбами и экранами. Внезапное движение, упавшая колба, разливающаяся жидкость, обжигающая кожу. Отец, склонившийся над ним, искаженное ужасом лицо, крик: "Что я наделал!". И темнота.
Артём пошатнулся, внезапно потеряв равновесие. На его лбу выступили капли пота, пульс участился. Его взгляд метнулся к центру узора, затем к Мире, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на узнавание.
