Нет, ясно, что удары с орбиты нанесли много урона. Только ведь – Врагу! Не даром же Старый Запад быстренько счёл за разумное перейти под крыло Империи. Юг-то и так был с нами.
А те, за океаном… Сколько они трепыхались? Совсем ничего! Больше их Союзники в том же полушарии чего-то пытались, старались. Диверсии, теракты… Пекин вон до сих пор что-то вроде радиоактивной пустыни, как и часть Дальнего Востока.
Жалко наших Союзников, конечно. Но предупреждали же их: вступайте под сень – защитим! Не послушались, всегда ведь в одиночку шли. Доктрина такая, понимаете ли. Была.
После войны, говорили, остатки былых Врагов на Западном Побережье ещё чего-то творили, старались. Какие-то планы по реваншу вынашивали. Прахом пошло, судя по всему. У нас, правда, тоже.
Но так-то не надо про «рано повзрослевших» среди старшего поколения, которому «выпало». Выпасть, может, и выпало. Только решилось без них. Подготовились власти, устранили варианты у Врагов. Быстро всё кончилось.
Эх, а сейчас же чего? Или к такому не подготовишься, учитывая ложные тревоги с эпидемиями прошлого? Один только фарс с якобы вернувшимся ковидом чего стоил. Вот, как в старой сказке про мальчика, что о приходе волков обманывал, и пустили настоящего зверя к себе домой.
– Может, всё-таки запросим информацию? – спросил я у Антона. – Вдруг не все ветки сети заблокированы?
Я умоляюще посмотрел на него и тут же добавил:
– А пока суд да дело – в супермаркет сгоняю. Или, скажем, в аптеку. Доставка-то уже может и не работать. Так я по старинке, ногами.
Антон ухмыльнулся и спросил:
– Ага, а запрос на мне, получается. Чтобы сильно не шокировал тебя, да?
Я пожал плечами и смущённо улыбнулся. Не говорить же Антону, что такая моя неустойчивость к инфострессам – из прошлого, ещё более раннего прошлого, чем даже встреча с Вероникой. Я и место в универе, собственно, потерял или не удержал, поскольку…
Неумение или нежелание использовать информацию напрямую преследовало меня с детства. Я банально не мог спросить или сказать о чём-то. Почему? Выбирайте: стеснялся, гордился, зазнался…
Какое-то смешанное чувство просыпалось во мне, стоило встать цели найти и использовать нужную информацию. Я ходил вокруг да около, иногда – буквально. Прямо вот так брал и выписывал бесчисленные круги у компьютера, то ли боясь, то ли не решаясь его запустить.
Хотя, казалось бы, в наше время чего проще? Бросил взгляд – получил отклик. Информация течёт, ты её… А вот тут со мной и происходила странная метаморфоза. В смысле, в момент использования полученной информации.
Нет! Совершенно непонятно, о чём я вдруг вспомнил и пытаюсь витиевато, через кучу образов и сравнений – ладно, не кучу, а лишь парочку – объяснить. Нужен пример, конкретный случай. Тем более что я уже заикнулся о таком.
Помню, отец вошёл в мою комнату и сказал:
– Эй, тунеядец! Секунду внимания, дело есть.
Я лежал на кровати, передо мной парили образы. Я пытался их соединить друг с другом так, чтобы получилась цельная картинка. Всяк, кто знаком с методикой, наверное, уже понял.
После построения визуализации – ясной, логичной, последовательной – можно просто описать словами историю её возникновения и развития. Ага, развития через конфликты к их разрешению. Получились бы…
Различные формы описания картины давали то стихотворение, то рассказ, а то и повесть или даже роман. Всё зависело от глубины проработки картины, её масштаба. И оригинальности, само собой.
