Смоляное - страница 4

На долю секунды он увидел девочку – такую, как во сне. Она стояла в тумане. Лицо размытое, глаза закрыты. Волосы липли ко лбу. И за ней – та же колокольня. Только… в огне?

Резкий укол в виске. Головная боль пробежала полосой от уха к затылку.

Он отдёрнул руку. Пота больше не было – но под ногтями осталась чёрная копоть.

Вернувшись к «Топи», он поймал отражение в стекле.

Собственное.

И замер.

На долю секунды его лицо было чужим. Бледным.

С другим разрезом глаз. Более детским.

Он моргнул – всё вернулось.

Но ощущение, что он сам начинает расплываться, уже не уходило.

Утро выдалось не по-весеннему холодным. Туман, словно сбившийся с пути, застрял между домами, полз по земле, обволакивал низкие крыши, делал очертания уличных фонарей призрачными. Он был густым, вязким, будто кто-то специально растянул его между улицами, чтобы скрыть то, что должно остаться невидимым. Илья, кутаясь в куртку, шёл в сторону центральной площади. Хотелось увидеть кого-нибудь живого – тех, кто ещё не расплылся, не стал частью этой вязкой атмосферы. Он чувствовал, как с каждым шагом его затягивает вглубь посёлка, как будто тот начинал реагировать на его присутствие.

Площадь оказалась неожиданно оживлённой. На фоне глухого, молчаливого посёлка это было почти как вторжение: пятеро подростков, трое парней и две девушки, бегали с камерами, дронами и смартфонами, кричали, смеялись, снимали друг друга на фоне здания администрации. Яркие рюкзаки, логотипы на худи, наушники, кепки – они выглядели как инородные организмы, занесённые сюда с другой планеты. Их шум, жестикуляция, динамика – всё это выглядело неестественно на фоне почти застывшего, тяжёлого воздуха.

– Бери крупняк, крупняк! Костя, давай ближе! – кричала одна из девчонок, стоя на перилах. Её голос разносился по площади, гулко отражаясь от каменных стен. – Тут супер фон! Просто лютый вайб.

Один из парней, худой, с рюкзаком-капсулой и серьгой в ухе, держал на вытянутой руке камеру. Он засмеялся:

– Это точно. Смоляное, мать его. Добро пожаловать в Silent Hill по-русски. Смотрите, фонарь опять мерцает. Прям как будто кто-то следит.

Илья остановился неподалёку. С одной стороны – было отрадно видеть хоть кого-то живого, шумного. С другой – они казались слишком яркими, слишком настоящими. Не вписывались в это место. Как пестрые рыбы, запущенные в чёрное озеро.

Он подошёл ближе, и Костя – тот самый парень с серьгой – заметил его.

– Э, мужик, ты не из местных? – спросил он, опуская камеру и делая шаг навстречу.

– Не совсем. Только приехал. А вы что тут делаете?

– Канал ведём. Урбан-легенды, заброшки, вся эта мистика. – Костя говорил быстро, с огоньком, его глаза горели от азарта. – Ты в курсе, что здесь по легенде девочка каждый день прыгает с колокольни?

– Прыгает? – переспросил Илья, словно услышал не то слово, и в груди что-то неприятно кольнуло.

– Ну да. А потом всё сначала. Жива. И снова. Камеры не ловят её. Почти. Но, говорят, иногда… – он понизил голос, будто это была страшилка у костра, – иногда на записи появляется силуэт. Размытый. С вытянутыми руками. Упал – встал. Упал – встал. Каждый день.

– Как зовут эту девочку? – спросил Илья, сам не зная, зачем. Слова вырвались сами, словно кто-то вложил их в его рот.

– Вроде Настя. Есть старая доска, там имя упоминается. Но большая часть стерта. Мы потом туда пойдём. Хотим снять вставку для нового выпуска. Смузи с потусторонним – прям так и назовём.