– Свет во тьме! – шёпотом воскликнул Гиди. – Духи!
Бестелесная сущность насторожилась. В следующий миг Тимбер вскочил и выстрелили в неё из рогатки. Камешек пролетел сквозь цветную дымку, но как бы задел струи плотного воздуха и оставил прореху в образе дриады. Та, увидев нуониэля, метнулась в сторону, но прореха от попавшего камня начала разрастаться и вскоре увеличилась настолько, что единый силуэт распался на лоскутки дыма, которые постепенно исчезли в солнечных лучах. Нуониэль победоносно рассмеялся.
– Что это было? – удивился Гиди, выпрыгивая из убежища за нуониэлем и осторожно подходя к старой берёзе.
– Дриады! – не без брезгливости произнёс Тимбер. – Шастают здесь! Помоги-ка найти камень!
– Камень?
– Теперь веришь, что он волшебный? – спросил Тимбер. – Обычные дриад не берут! Нужен эниовин!
– Никогда не видел духов леса! – растерялся Гиди. – Но зачем стрелять?
– Поищи у воды, вдруг туда улетел, – попросил нуониэль, разглядывая траву.
– Ты убил её?
– Убил? – переспросил Тимбер, прервав свои поиски. – Прогнал! Это моя долина! Моё озеро! И лес! Нечего им тут!
– Но она же дух! Она даже ничего сделать тебе не может! Зачем ты навредил ей?
– Кто бы спрашивал! – заворчал Тимбер и снова взялся искать камень, пиная опавшие листья красными сапогами. – Вы люди только и ждёте, как бы нас из лесов выпереть и все деревья тут срубить! А стоит мне по дриаде зарядить разок, так тут же – все нуониэли плохие!
– Да ты просто обиженный мальчуган! – махнув рукой, спокойно ответил Гиди.
– Мне тридцать семь лет! – возмутился Тимбер.
– Брось! По людским меркам тебе не больше двадцати! Ты просто зол на весь мир непонятно за что. За то, что выперли из Школы? За болезнь отца? За то, что братья твои добились многого, а ты нет? А может быть нуониэльки, с которыми ты по кустам обнимался, бросили тебя, потому что поняли, какое ты ничтожество?
Тимбер не ответил. Он уже не искал свой глупый волшебный камушек, а просто стоял и смотрел на яркую поверхность озерца, виднеющуюся за деревьями.
– Этот Спешко сказал, что у тебя большое сердце, – продолжал Гиди. – Но мне кажется, что даже у простого старого слуги сердце больше, чем у тебя. Да что уж там! Я немало гадостей в жизни сделал, но и у меня сердце… Твари, да я бы не стал стрелять в духа! И ведь ты же знаешь ещё, что обычные камни им не вредят! То есть ты уже не первый раз палишь по ним! И это называется большое сердце?!
– Это неважно! – серьёзно ответил Тимбер.
– Нет важно!
– Нет! – резко крикнул Тимбер и обернулся; взгляд его горел ненавистью. – Если начнётся бойня с жителями равнин или с собакоголовыми обитателями болот кин, то ни моё сердце, ни твоё, ни этого рыбака – ничьё не будет иметь значения! Стрелам и мечам без разницы слуга перед ними или господин! Все мы сгинем!
– Да кто «мы»? – спросил Гиди. – Вот у меня жена и двое сыновей! А ты своих родственников и знать не знаешь! Сидишь тут и тихо их ненавидишь! Нету для тебя никаких «мы». Ты весь «я», весь в себе, в своих разочарованиях!
– Так и уходи отсюда! – закричал Тимбер. – Чего тебе ещё надобно от меня?
– А знаешь, я так и сделаю! Я напишу мастеру Инрану, что нашёл тебя и понял: ты не годишься в послы! Пусть сам думает, кого ещё озадачить можно! Я своё дело выполнил! А ты оставайся тут со своими камнями.
– Господин! – раздался вдруг голос Спешко.
Слуга поднялся от озерца и подошёл к Тимберу.
