Разбойник рывком поставил полковника на землю. Потом обошел, будто раздумывая, что делать с ним дальше.
Полковник Николай Васильевич Антошин бывал в разных передрягах. И на войне, и в то время, которое опрометчиво считали мирным. Он знал, что почти с любым человеком всегда можно договориться. Однажды ему даже удалось уговорить сумасшедшего фаната, взявшего заложников, отпустить ни в чем не повинных людей. С кем он только не договаривался за свою жизнь!
Но сейчас полковник Николай Васильевич Антошин прекрасно понимал, что с этим молодым разбойником договориться будет невозможно.
Одним рывком разбойник порвал веревки на ногах пленника, подтолкнул Антошина в спину: иди, мол.
На затекших, будто чужих ногах полковник двинулся мимо ямы и зачем-то заглянул в нее.
Бык лежал на самом дне. Он поднял голову и, как показалось полковнику, понимающе посмотрел на него.
Положение быка и Антошина было, конечно, похоже. И все-таки у полковника, в отличие от животного, был шанс, которым он собирался воспользоваться. Ничтожный, конечно, шансик, но все-таки был.
Бежать!
С руками, привязанными вдоль тела, это будет сделать очень сложно. Но так вот, безо всякого сопротивления, отдавать себя в жертву какому-то неведомому Боровому не годится.
Ноги, которые поначалу вообще отказывались идти, постепенно обретали силу.
Полковник понял, что больше ждать нечего, и бросился напролом через кусты.
Гигант нагнал его мгновенно, но Антошин этого ждал: он рухнул на спину, своими ногами захватив ноги разбойника.
Тот не ожидал нападения и повалился. Антошин вскочил и прыгнул на спину квадратному человеку. Разбойник взвыл от боли.
Что есть силы полковник ударил его ногой в лицо. Попал, видимо, куда надо: кровь хлынула на зеленую траву.
Квадратный человек был силен, но неловок: дрался он плохо. Антошин понял, что шансы на спасение растут.
Полковник размахнулся, чтобы стукнуть еще раз, и… почувствовал сильный удар сзади по шее, а потом по голове…
Когда Антошин пришел в себя, перед ним на траве сидели двое: молодой разбойник и старый.
– Да-а… – уважительно протянул старик. – Гордый человек! Очень гордый!
– Ага, – согласился молодой, вытирая кровь с разбитой губы. – Гордый человек, хороший.
Антошин с удивлением понял, что в голосе того, кого он только что избил, не слышно было ни обиды, ни злобы. Разбойники обсуждали полковника, словно бифштекс к ужину.
– Такой человек должен понравиться Боровому, – заключил старик.
«А может, они действительно хотят приготовить из меня ужин? Может, Боровой – это людоед и меня отдадут ему на съедение?» – пришла в голову полковника ужасная мысль, и он тотчас почувствовал, как противный холодный пот потек по позвоночнику.
Разбойники помолчали еще немного, а потом молодой спросил у пожилого:
– Ты откуда вообще тут взялся?
– Мы решили: один человек может не суметь принести жертву. Надо помочь. Помочь тебе должен я, потому что я проиграл.
Антошин понял: это – конец. Он не найдет молодильные яблоки. Он не узнает тайну бессмертия. Он никогда не вернется в свое время. Он никогда не увидит сына. Бороться с миром, в котором проигравший радостно помогает победителю, невозможно.
