– Брат, кинь до Толмачёвского.
Мне так не хочется работать, но ведь остановился же…
– Сколько?
– Трояк, – и прочитав разочарование в моём взгляде, добавляет, – тут совсем рядом.
Я действительно очень устал за день, мне действительно давно пора быть дома, да и сегодняшний улов вполне подходящий, так что трояк – это совсем не те деньги, за которые можно и перенапрячься…
– Нет, дорогой, – качаю я головой для убедительности.
Парень видно давно мокнет и мёрзнет, он понимает, что если я сейчас уеду без него, он в этом тёмном, забытом Богом переулке глубокой ночью может вообще больше никого не поймать.
– Десять!
Это уже совсем другое дело…
Десятка, да ещё за короткую поездку – редкая удача, устоять трудно. Тем более я заблудился, а с помощью этого пассажира, глядишь, и выберусь на знакомые улицы…
И я сдаюсь.
– Слушай, парень, я еду домой на восток через центр. Если это по пути тогда садись.
– Это по пути. – Обрадовано успокаивает меня он, залезая на пассажирское сидение.
– Дорогу покажешь?
– Конечно.
И мы поехали.
Через пару минут езды, слегка отогревшись, парень начинает, как бы сам с собой разговаривать.
– Да…
Обнаглели вы, бомбилы…
Я вот вчера эту дорогу за три рубля проехал. За пять минут работы червонец рубите… Так можно и башку на дороге потерять…
Я очень устал, мне домой нужно, и слушать нравоучения от какого-то щенка ну совсем не хочется, даже за червонец.
Я резко подруливаю к тротуару и торможу.
– Слушай, я передумал.
– То есть? – слегка опешил мой пассажир.
Я понимаю, что просто так высадить его не получится, а долго препираться с ним нет ни сил, ни желания. Вопрос нужно решать резко и кардинально.
– Что тебе не понятно? Иди на х… отсюда. С кем-нибудь другим доедешь.
– Что?!!
Что ты сказал?!!
Тут я вдруг улавливаю лёгкий нерусский акцент в его взволнованных словах и понимаю, что парень не из наших, вижу недобрый огонёк, вспыхнувший в его чёрных глазах… И осознаю, что вышел прокол (не стоило мне этому северокавказцу так «рубить с плеча»), но ничего страшного, ситуация контролируемая…
– Да я тебя сейчас за это… – он уже пышет злобой, глаза его уже горят бешенством (не народ, а чистый порох).
Правая рука его ныряет в боковой карман куртки.
На ковре частенько мне приходилось встречаться с кавказцами лицом к лицу, и я даже полюбил, когда они мне попадались. А полюбил потому, что гораздо трудней бывает завалить какого-нибудь сибиряка или там волжанина, чем эдакого джигита (пантов много, а настоящего характера или тем более хорошей техники маловато… тут главное выдержать первый натиск, первый, так сказать, бросок «горного барса», а там…). Поэтому весь его гнев не произвёл на меня большого впечатления.
И когда он потянул свою руку назад я почему-то первым делом подумал, что он мент, и что он сейчас достанет свою красную ксиву и будет тыкать ей мне в лицо. Но в следующую секунду я понял, что на мента он явно не тянет, а значит, в руке у него, скорее всего, окажется нож… но в салоне тесно, не развернутся, главное успеть перехватить его руку на взмахе, и локтём в переносицу…
В руке у кавказца оказался пистолет, что в первое мгновение меня даже позабавило (настоящее оружие на руках тогда ещё было в диковинку). «Пугач достал» с облегчением решил я. Спокойно, с усмешкой смотрю в его, горящие бешенством глаза и жду продолжения шоу.
– Я тебя…
Да у нас на Кавказе за такие слова…
Я тебя прямо здесь, сейчас…
