Сотворение дома - страница 33

Хотя подобные руководства прежде всего предназначались для постижения моральных принципов поведения, но они также касались и физических аспектов: джентльмен не должен чесаться на публике, или трогать нос и уши за столом, или быстро есть, или ковырять ножом в зубах, или сплевывать. Тот факт, что эти запреты повторяются в книгах снова и снова, наталкивает на мысль, что джентльмены все это себе позволяли. В то же время изменение правил поведения в книгах с течением времени демонстрирует, как изменились взгляды, а соответственно, и нормы поведения. В книгах, датируемых XVI веком, открыто описываются физиологические потребности человека – мочеиспускание, дефекация, испускание газов. Эразм в «Вежливости у детей» (1530), например, рассказывает маленьким джентльменам о том, как следует поступать, когда (заметьте, не «если», а «когда») случайно наталкиваешься на своего друга, справляющего нужду. В начале XVIII века во многих книгах все еще встречались упоминания физиологических потребностей, но уже не рассматривалась возможность встречи джентльменов в столь интересной ситуации – она приобрела интимный характер. А к концу века подобные вещи стали считать настолько личными, что больше не упоминали в новых изданиях тех же самых книг. Физическое разделение – физическая интимность – это то, чему никогда раньше не придавали значения. Теперь не иметь пространства для подобных действий, которые стали считаться интимными, или не хотеть иметь подобного пространства казалось по крайней мере странным.

Идея конфиденциальности частной жизни оформилась не сразу, она появилась не во всех слоях общества одновременно как для «домашних», так и для «недомашних» стран. Сначала в XVII веке во Франции возникло понимание личного пространства и уединения в туалетной комнате. Французские короли справляли свои нужды публично, как и все прочие дела, вплоть до 1684 года, когда Людовик XIV скрыл свой стульчак за занавеской. Но это было лишь частичное и неполное обозначение границ личного пространства. Спустя несколько десятков лет один из сыновей мадам де Монтеспан предложил перенести ватерклозет в отдельное здание. Ответ короля был краток: «Никчемная идея… бесполезная». Даже королевская занавеска была воспринята как нечто невообразимое в стране, где простые люди жили вшестером в одной-двух комнатах.

В относительно новых жилищах урбанизированного среднего класса Нидерландов иногда выделялось пространство в одной из комнат, где стоял шкаф со скамьей, в которой было отверстие, с устроенной под ним выгребной ямой. Гораздо чаще голландцы использовали переносные стульчаки, которые располагали в любом месте дома или рядом с кроватью, как это было заведено и в Англии.

Остальные пространства дома, которые мы сейчас расцениваем как личные, исторически имели общественное назначение. В 1665 году, когда Пипс нанес визит жене сэра Вильяма Баттена, своего начальника по министерству военно-морских сил, он «обнаружил множество женщин в ее спальне… миледи Пен толкнула меня на кровать, потом упала сама, и остальные, одна за другой, прямо на меня… нам было очень весело». Во время службы в министерстве Пипс занимал более низкую должность по сравнению с Баттеном, а потому эти дамы могли себе позволить дурачиться с ним. Однако заметим, что спальня казалась ему абсолютно нормальным местом для приема, а кровать – для сидения.