Сотворение дома - страница 37

Основной способ разграничения пространства развивался и расцветал, как ни парадоксально, в самом первом образце общежития – средневековом монастыре. Монастырские здания представляли собой галереи арок, расположенных по периметру внутреннего двора, с персональными входами в комнаты. Архитекторы раннего тюдоровского периода экспериментировали с этой идеей. Они приспособили для построения внутреннего пространства дома то, что в церквях строили снаружи.

Первый коридор был спроектирован архитектором Джоном Торпом в 1597 году для дома в Челси. Чтобы разъяснить это новшество современникам, архитектору потребовалось достаточно многословное описание: «Длинный вход, тянущийся через весь дом»[9].

Абсолютная новизна идеи и связанная с ней необходимость тотальной реконструкции домов привели к довольно медленному темпу адаптации.

Однако спустя всего каких-то 25 лет английский дипломат упразднил европейские анфилады за то, что они «накладывали невыносимую зависимость на все комнаты, кроме последней». Причем перспективный ряд комнат нарушал личное пространство (которое имело теперь для дипломата особую важность) так, что «посторонний [мог увидеть] всю нашу мебель сразу». В его представлении дом не должен быть набором расположенных в иерархическом порядке общественных комнат. Он должен состоять из отдельных приватных комнат, подходящих для членов семьи.

В 1650 году Коулсхилл-Хаус в Беркшире был спроектирован непрофессиональным архитектором сэром Роджером Прэттом. В доме были предусмотрены коридоры. По его словам, такая планировка была задумана для того, чтобы обособить членов семьи от прислуги. Не на последнем месте отметим желание отделить каждого из членов семьи друг от друга.

К XIX веку даже такие люди, как конструктор и писатель-социалист Уильям Моррис, страстно желавший вернуться в Средние века, нисколько не сомневались в посттюдоровском облике дома. Моррис и его друг архитектор Филипп Уэбб спланировали первый дом Морриса, Красный дом, в соответствии с тем, как они представляли себе средневековое жилье. Средневековый дух проявился в основном в декоре, в то время как сам проект подобного дома мог быть взят из любого учебника по викторианскому разделению домашнего пространства. Здесь не было главного зала для всего и для всех. Вместо смежных комнат предусматривались комнаты с отдельным входом. А когда, много позже, Моррис купил загородный дом Келмскотт-Манор, то он отмечал «специфичность» проживания в доме, где отсутствуют коридоры. Идея уединенности наконец становится основой принципа строительства и представления об идеале жилья.

По крайней мере, так было в Британии и Нидерландах. Конечно, в XIX веке многие европейские дома все еще строились по анфиладному принципу, например парижские квартиры. (В Англии, где подобную архитектурную форму более не признавали, в 1840 году авторы статей в прессе ужасались количеству дверей в каждой комнате и тому, что из столовой можно сразу попасть в спальню.) Но, несмотря на привычку к анфиладам, французы все же использовали некоторые способы для того, чтобы придать помещениям большую уединенность. Для этого небольшое количество просторных комнат заменили множеством маленьких таким образом, чтобы создать отдельное пространство для каждого члена семьи. Другие элементы частной жизни также учитывались. Французские архитекторы, проектировавшие дома для представителей высших слоев общества, советовали своим клиентам проекты с двумя сообщающимися спальнями для мужа и жены, а кроме того – личную гостиную и гардеробную комнату. Или, уступали они, если размер дома не позволял, две кровати в одной спальне: даже такой маленький акт физического обособления был лучше, чем ничего.