Он бросил вторую пару наручников Якову, а затем сел на кровать рядом со мной. Моя нижняя губа сильно дрожала, когда его холодные серые глаза оценивали моё лицо. Он поднял мой рюкзак на кровать.
– Ты сможешь сама одеться? – спросил он.
Я кивнула, изо всех сил стараясь не заплакать, и натянула одежду на своё дрожащее тело.
– Пошли, – он протянул мне руку. – Давай вытащим тебя отсюда.
Он провёл меня вниз, а затем открыл заднюю дверь чёрного внедорожника. Держал дверь открытой, пока я с трудом пыталась сесть.
– Мне нужно помочь Якову разобраться с кое-чем. Ты можешь подождать здесь?
Я запаниковала, что он оставит меня здесь:
– Пожалуйста, не уходи!
– Мне нужно, чтобы ты подождала здесь.
Мне потребовалась вся моя энергия, чтобы кивнуть в знак согласия. Он бросил на меня ещё один непонятный взгляд, прежде чем закрыть дверь.
С заднего сиденья я наблюдала, как они несли на плечах два безвольных тела мужчин. Они спустили их по лестнице и беззаботно бросили в багажник полицейской машины.
Затем они вернулись наверх. Я была почти уверена, что нахожусь в шоке. Всё моё тело дрожало. Я не думала, что плачу, но мокрые слёзы продолжали течь по моим щекам. Из носа текла кровь.
Я привела себя в порядок, как могла, но без зеркала я понятия не имела, в каком состоянии моё лицо. Часть меня не хотела видеть.
После долгого ожидания они оба вышли наружу. Яков нёс два мусорных мешка, а Илья – полицейские сумки. Они бросили всё на заднее сиденье, а затем Яков сел на водительское сиденье полицейской машины.
Илья пересёк парковку и сел на водительское сиденье передо мной. Он ничего не сказал, но его глаза встретились с моими в зеркале заднего вида.
– Куда повезёт их Яков? – мой голос звучал тихо.
– В какое-нибудь уединённое место, чтобы мы могли с ними поговорить.
Я с трудом сглотнула:
– Что в мусорных мешках?
Он завёл машину:
– Мы протёрли комнату.
– Зачем?
Я знала, что это неважно, но разговор об этом помог мне не думать о том, что только что произошло.
Он остановил внедорожник на дороге позади полицейской машины:
– Как ты себя чувствуешь?
Я облизнула нижнюю губу, почувствовав вкус крови:
– Я в порядке.
– Хочешь рассказать мне, что случилось?
Я посмотрела на свои дрожащие руки:
– Они часами допрашивали меня в полицейском участке.
Наши взгляды встретились в зеркале заднего вида, и я поспешила заговорить:
– Я ничего им о тебе не рассказала.
– Что случилось потом?
– Мы приехали в эту гостиницу. Эти полицейские сказали, что никто не хочет защищать стриптизёршу, и они были единственными, кто остался готов это сделать. Они выпивали, а затем пошли в стрип-клуб «Чёрная пантера». Я была у таксофона, когда они вернулись. Я слышала их разговор. И то, о чём они говорили, испугало меня.
– Тогда ты позвонила мне?
Я со стыдом посмотрела в окно:
– Извини. Я не знала, кому ещё позвонить.
– Я же сказал тебе позвонить мне, если попадёшь в беду.
Наши глаза снова встретились. Я старалась не плакать:
– Полицейский потащил меня наверх, когда я попыталась вылезти из окна ванной.
– Ты бы что-нибудь сломала себе, прыгнув с такой высоты.
– Это было лучше, чем альтернатива. Один полицейский поймал меня и потащил к кровати.
Я с трудом проглотила комок в горле:
– Как ты узнал, где я?
– Я отследил таксофон, которым ты пользовалась.
Я даже не хотела знать, как ему это удалось:
– А наш номер в гостинице?
– Мы слышали, как ты кричала.
Рыдание вырвалось из меня прежде, чем я успела стиснуть зубы, несмотря на все эмоции, вырывающиеся из меня.
