– Капсула времени… – произнес я, имея в виду весь поселок.
Прав был полицейский: Гранитный застрял в межвременье, оставив себе многое из прошлого, но не побрезговав настоящим. В этом симбиозе и могла крыться причина того, что люди не разъехались отсюда по большим городам. Удалось им создать привлекательность поселка и не польститься на эфемерные прелести больших городов, которые, по сути, недостижимые призраки счастья. Я тоже гнался за ними и, как и миллионы таких же дураков, верил, что мне-то точно повезет, я ухвачу удачу за хвост и буду к старости жить на накопленные средства в огромном загородном доме и в ус не дуть. У меня до сих пор не было семьи, и объяснить самому себе, зачем мне большой загородный дом, я не мог.
Большая овчарка встала поперек дороги и начала негромко рокотать, давая понять, что идти сюда мне не стоит. Не знаю, чем я ей не понравился, но желание исследовать частный сектор у меня быстро пропало. Я вернулся в центр и зашел в первый попавшийся магазин. Надо было подумать, что брать к такому экзотическому блюду, как разогретые беляши. Я взял огурцы, помидоры, зеленый лук, моцареллу и кетчуп. Знаю, как-то по́шло есть беляши с кетчупом, но мне показалось, что Елена именно так их и ест. Взял еще банку растворимого кофе, зная почти наверняка, что варить молотый будет не в чем.
За полдня я практически привык, что улицы в Гранитном можно переходить в любом месте, а не только на перекрестках. Поэтому по выходе из магазина я смело шагнул на проезжую часть и сразу нарвался на дикий вопль автомобильного клаксона. Старый автомобиль несся на меня, не собираясь тормозить. Водитель был уверен, что дорога – это для машин и останавливаться ему не надо. Я отскочил назад. Машина пронеслась прямо перед моим носом, обдав теплом мотора и выхлопными газами, не знавшими катализатора.
– Так, Сергей, надо быть внимательнее. – Я выдохнул и медленно вдохнул, как на упражнениях по йоге. – Это знак свыше: быть осторожнее. Этот поселок будет пытаться тебя убить, но ты ему не по зубам.
С того момента я переходил улицу, только убедившись, что очередной дребезжащий болид не собирается торпедировать мое бренное тельце.
Елена закончила с газоном и прохаживалась по крыльцу, разговаривая по телефону. Увидев меня, она улыбнулась. Это была теплая улыбка, доброжелательная, какие в городе не встретишь на каждом шагу. Я показал ей пакет, чтобы она поняла, что я приду на обед не с пустыми руками. Елена одним взглядом показала мне, что это было напрасно. Она постучала указательным пальцем по наручным часам, чтобы я понял, что все остается в силе и надо только дождаться назначенного времени.
Я кивнул и прошел внутрь. Елена, решив, что я ушел достаточно далеко, принялась разговаривать громче:
– Света, не дури, будешь нарушать распорядок – сама знаешь, чем это закончится. Это не шутки. Я понимаю тебя, устала от однообразия, все устали, но ты помни, что оно не просто так. И вообще, у всех людей распорядок. Только в отпуске живут как хотят. Да, у нас его нет, и что теперь? Знаешь, что я испытываю, когда смотрю на лица стареющих ровесников? Вот то-то и оно. Все, дочь, давай. Спасибо за беляши, ты самая лучшая.
Дверь скрипнула и начала открываться под аккомпанемент сопротивляющейся пружины. Чтобы Елена не поняла, что я подслушивал, на цыпочках поднялся по лестнице на второй этаж. Признаться, содержание телефонного разговора сильно меня удивило. Ну сколько лет я мог дать ей? Двадцать пять, от силы двадцать восемь, если у нее были предки с сильными генами. На самом деле она выглядела на двадцать три, как девушка, получающая диплом об окончании медицинского вуза.
