Среди людей… Запоздалая попытка осмысления их внутривидовых отношений - страница 2

В 3-м или 4-м классе мама отвела меня в Дом пионеров в изостудию. Я представил на суд добрейшего Бориса Алексеевича Яковлева (далее БАЯ) срисованный портрет Сталина и был тут же зачислен в студию. Правда, приходил туда не часто и всё-таки за успехи в изодеятельности БАЯ выдвинул меня кандидатом на учёбу с проживанием в Московскую школу-интернат при Суриковском институте. Я шёл как представитель некоренной национальности (была квота на 2 места). Второй кадр должен был быть только марийцем.

Я был в 4-м классе и конечно, бросить мамочку не решился. Ну как я без неё! А она без меня? Очень больно! Мои Московские дядя и тётя ни в какой мере не заменят маму. Не поеду, нет, нет!

Конечно, в этом проявление слабого характера. К инженерной работе я не пригоден, но, чтобы не болтаться без дела поступил в Радио-механический техникум. В итоге потерял 2,5 года, да ещё и загремел на 3 года в Армию.

Правда, Огородников тащил меня в своё Казанское художественное училище, но «откосить» от Армии, как это сделал он, у меня не хватило бы характера.

Он уверял меня, что я уже имею высокий уровень подготовки. Но в то время, дружба с ним сыграла для меня и плохую роль. Его способности подавляли меня. Казалось он недосягаем.

Природа края удивительно прекрасна.

Грибы с коричневыми головками на фоне серебристого мха – беломощника словно декорация. Малиновые гигантские кусты – чёрная смородина размером с некрупную вишню с дурманящим ароматом, всего не опишешь. Меня до сих пор волнуют скромные эти пейзажи. Словно слышу до сих пор эту музыку первозданной тишины, стрекот кузнечиков и жужжание шмелей. Вижу порхающих над разнотравьем бабочек и зависающих в воздухе стрекоз и ослепительно синие васильки в поспевающей ржи, ощущаю терпкий аромат можжевельника, разогретого полуденным солнцем.

Снова об Огородникове. У него чудовищная работоспособность. Погреб в его квартире был полностью заполнен рисунками. Бесконечные тренировки зрительной памяти.

Он добился перехода из Казанского «Крокодила» («Чаян») в Москву и получил квартиру в ближнем Подмосковье в Лобне. Редкое достижение!

Сергей Михалков доверил ему иллюстрировать свою детскую поэму «…Папа к зеркалу садится…». Это Московский период. Огородников, конечно, талантлив и многое ему было подвластно, но эта книжка не впечатляет (если без анализа). Хороши рисунки сцены в аптеке.

Но я отвлёкся и забежал вперёд.

Мне лучше избегать всяческих ситуаций, где я всегда или почти всегда оказываюсь без вины виноватым. Но был случай, когда мимо не пройдёшь.

Я по природе маменькин сынок и однажды увязался за ней на субботник на стадионе «Динамо» на берегу Кокшаги.

Был тихий тёплый осенний день. Я шёл по берегу и вдруг на воде у мостков увидел девочку. Осеннее пальтецо не успело набухнуть и держало её. Она лежала на воде, раскинув руки.

Мне не пришлось даже кидаться в воду. Я вытащил её за пальтишко, лёжа на мостках.

Невероятно, но нашлись люди (бабьё) среди трудовой армии на субботнике, которые решили, что я бегал по доскам и поэтому девочка свалилась в воду. Это я, семиклассник, получается бесцельно бегал по мосткам водной дистанции (!?) Подхалимы вслух обсуждали эту версию. Никто из них не осудил подполковника Ряховского (отца девочки) за то, что девочка тихо ушла к реке и играла на мостках без присмотра, что-то полоская в воде. Почему она оказалась на спине? Возможно, когда повернулась, чтобы с корточек подняться и пойти к родителям и потеряла равновесие?