– Иля, – Рида посмотрела на внезапно заведшуюся подругу, – два дня прошло только. Это странно все, конечно, но для паники рановато.
Илинея отвела взгляд.
– Да. Да, ты права.
– Ты сама не своя сегодня, – она положила руку на плечо блондинки. – Что-то еще случилось? В академии? Родители?
Колдунья притихла. В горле, будто ком застрял.
– Чарльз… – просипела она.
– И что он опять тебе наговорил? – Рида отставила ногу назад и скрестила руки на груди.
– Он умер, Рида, – колдунья влажными глазами посмотрела на нее.
Рида чуть удивленно вскинула брови, но никакого сочувствия на ее лице не читалось. Искренне сопереживать бедам незнакомцев она не могла, а уж бедам незнакомых магов – тем более. Так устроена жизнь: вокруг постоянно кто-то страдал, кто-то умирал, на всех сострадания не напастись! А Чарльз для Риды и вовсе никогда не был конкретным магом, лишь абстрактным образом, который доставлял подруги неприятности.
– Соболезную. Наверное, – пожала плечами Рида. – Но к чему такая истерика? Он никогда тебе не нравился. К тому же, он был довольно стар, это нормально…
– Он был на том же рейсе, Рида! – чуть не закричала колдунья. – Говорят, оказался в самом эпицентре. Его только по именному значку опознали, – тихо добавила она. – Он был не самой приятной личностью, но это слишком жестокая казнь за длинный язык.
Повисла гробовая тишина. Рида посмотрела на лицо подруги. Поджатые губы, глаза, опущенные к земле. Прохлада осени резко стала еще холоднее.
– Кхм… неловко вышло…
– Мне кажется, мы лезем туда, куда нам лезть не стоит, – Илинея покачала головой и посмотрела куда-то вдаль. Рида молча кивнула несколько раз, как болванчик. – Ладно, хватит с меня тайн на сегодня, идем домой, мне еще Ручейка в конюшню надо как-то провести.
Рида еще раз кивнула, явно думая о чем-то своем. Через мгновение до нее дошел смысл сказанного, и по лицу расплылась широкая улыбка.
– Подожди, – насмешливо начала она, – ты, что, украла коня?
– Вовсе нет, это же мой конь!
– Но конюшня-то академическая!
– А что еще мне было делать? Конюх первашей наказанных оставил и ушел! Я же предупредила их, что коня к утру верну! Перестань так улыбаться!
Усмехнувшись, Рида зашагала в сторону дома.
– Да ладно тебе, я лишь пытаюсь разрядить обстановку! Совсем загрузилась… – она скорчила «загруженную» рожицу. – Ну? Чего застыла? Пошли, Ручеек уже заждался!
Илинея покачала головой и направилась за подругой.
– У тебя же выходной завтра?
– Как и у всех, – ответила колдунья. – Так! Не смей меня никуда завтра втягивать! Сил моих нет!
Примирительно подняв руки, девушка чуть притормозила, чтобы повернуться к подруге лицом.
– Ни в коем случае! Просто уточняю. Тебе явно нужно проспаться, – Рида улыбнулась. – А мне – пообщаться с братцем. Может, уговорю этого барана лечь в больничку, а то и моих сил скоро не останется.
Девушки вывели коня за ограду и, тепло попрощавшись, расстались. Около десяти минут Рида стояла на обочине, глядя вслед подруге и прокручивая в голове ее слова. Это путешествие дало больше вопросов и мерзкое чувство недосказанности.
Следующим днем, после обеда. Рейнхарм, квартира Илинеи.
Прошлый вечер задался насыщенный на эмоции, и, когда Илинея вернулась домой, она валилась с ног и была уверена, что проспит весь выходной. Однако, по непонятным причинам, беспокойный сон прервался ранним утром, что, впрочем, не сыграло большой роли: она лишь разочаровано вздохнула и, несмотря на невозможность вернуться в блаженное небытие, не двинулась с места, намереваясь оставаться в постели ни секундой меньше запланированного.
