– Да. А ты думала, я откажусь? А вот и нет, неси свой сарцин.
Колдунья добродушно улыбнулась:
– Тогда после работы заскочу к тебе в больницу. Ладно, – поднялась с дивана девушка, – отдыхай, – Дориан кивнул, взглядом провожая ее до входа в зал, пока она не скрылась за шторой. – Ладно, я пойду, а ты подумай над тем, что я сказала.
– Ну и куда ты пойдешь? – Рида кивнула на темноту за окном – на их улице так и не удосужились сделать освещение. – Ладно бы верхом была, а так одной по темноте… сейчас даже транспорт не ходит!
– И что ты предлагаешь? Мне к первой паре так-то, – колдунья положила руку на пояс и чуть наклонила голову.
– Оставайся на ночь! Какая разница, ляжешь ты на час позже или встанешь на час раньше? В комнате постелем тебе, я на диване посплю!
– Какая разница? – засмеялась Илинея. – Вот уж от кого я точно не ожидала такого вопроса!
– Да давай! Как в детстве, помнишь?
– Помню, конечно, – усмехнулась колдунья, – отец всегда бесился, когда я у тебя оставалась. Но я все же пойду. Утром омнибуса не дождешься, а я не хочу опаздывать в столь знаменательный день, – она скривилась, намекая на визит полиции.
– Ну что ж… – выдохнула Рида и, подойдя к вешалке, сняла с него короткое пальто, – тогда хоть до перекрестка тебя провожу. Трудяга!
Девушки быстро собрались, подхватили любимую Ридой керосинку и, попрощавшись с Вильей, покинули дом. Воздух изрядно остыл, и холодный ветер тянул липкие пальцы под одежду. Тучи то и дело перекрывали свет луны и звезд, оставляя лишь маленькую лампу в качестве единственного источника света. Золотая осень еще не кончилась, но уже начала сдавать позиции. Подружки молча шли по обочине дороги.
– Все же хорошо было в детстве, никаких проблем, – Илинея выдохнула едва различимое облачко пара. – А сейчас черт знает что!
– Да не, так же все было, просто проблемы за нас придумывали и решали взрослые, а теперь это дивное занятие перекочевало в наши руки, – беззлобно усмехнулась Рида. – Ностальгия ослепляет. Многие вещи, которые мы сейчас вспоминаем со смехом, тогда были вообще не смешными, – она покачала головой. – Вот помнишь, как мы ягоды воровали у ваших соседей напротив?
– До сих пор не понимаю, зачем мы это делали, – развела руками Илинея, – у нас в саду росли абсолютно такие же. Но это было весело!
– Ага, только тебя после этого на домашний арест посадили, а меня бабушка выпорола. В четырнадцать лет! Прямо во дворе! – возмущалась Рида.
Илинея на секунду задумалась.
– Кажется, после этого случая ты впервые не приехала в Рейнхарм на каникулы, – задумчиво протянула она, на что Рида лишь несколько раз кивнула подобно болванчику. – Я тогда вплоть до начала весны думала, что с тобой либо что-то случилось, либо ты меня бросила, – укоризненно произнесла колдунья.
– Я отправила тебе письмо, как только смогла. Мама была уверена, что моя «деревенская», – Илинея сквасилась, – подружка на меня плохо влияет. В конце концов, я додумалась попросить учителя отправить его. Мда, только сейчас понимаю, насколько бесправными мы были, – сощурив глаза, протянула Рида.
– А помнишь, как мы устроили домик в «заброшке» на параллельной улице. Порядок там навели, украсили все…
– А нас потом гнали оттуда ссаными тряпками собственники? Помню. Даже лучше, чем хотелось бы. Что?! Я за все время там никого не видела, я думала, он заброшен! – на слишком громкое восклицание в одном из дворов залаяла собака.
