Горечь стала наполнять горло, язык, пристала к нёбу и зубам. Мне хотелось сделать вид, что проглотила, и сплюнуть лекарство, когда наставник отойдёт, но из-за того, что с каждой секундой рот наполняла не только горечь, но и жжение, терпеть было невозможно.
Я прожевала и проглотила.
Рука наставника исчезла с моих губ.
— Молодец, — похвалил Эгиль. В крепкой ладони мелькнул корень какого-то растения. — Как самочувствие?
— Нормально, — ответив, я вновь посмаковала вкус, оставшийся на губах. — Это что, солодка?
Лицо скривилось от догадки.
— Да, у тебя был жар, пришлось дать тебе корень лакрицы.
— Фу-у-у, мерзость! — меня передёрнуло.
— Зато полезная, — берсерк поднялся с табурета, вытер руки о тряпку, лежащую на столе, и вновь обратился ко мне. — За тобой присылали гонца. Он оставил тебе письмо.
— Когда?
— Солнце два раза садилось после этого.
— А сколько я проспала?
— Почти семь заходов солнца, — горестно отозвался Эгиль. — Твоя сила прогрессирует. Я думал, что всё наоборот. Что о том состоянии, когда ты сжигаешь саму себя, можно забыть. Хотя бы на какое-то время. Оказалось иначе. Извини, я виноват, что не уследил.
Оглядев наставника с ног до головы, я вдруг поняла, что впервые за долгое время в его глазах присутствует твёрдое осознание происходящего. Несмотря на усталость, мужчина выглядел посвежевшим. Его энергия аккумулировалась и поддержала организм, как и должна была. Наконец, в нём затеплилась та самая жизнь.
— Ничего себе! — выдохнула я. — Так много! Я не ожидала…
Обычно из таких состояний я выходила быстро. Максимум я спала два-три захода солнца, не больше. А тут! Целых семь!
— Прости, Аста. Я должен был следить за тобой. А в итоге ты обо мне заботишься… Дерьмовый из меня наставник.
— Это не так, — часто сглатывая слюну, чтобы горечь прошла быстрее, заговорила я. — Ты многому меня научил, многое показал. Я благодарна тебе и судьбе за встречу с тобой!
Откинув простыню в сторону, я решительно поднялась с постели. Ноги дрогнули и подкосились, однако устоять я всё же смогла.
Из одежды на мне была лишь тонкая рубаха, которая, конечно, скрывала всё ненужное, но несмотря на это, я стеснялась взгляда Эгиля. Нет, он никогда не смотрел на меня, как на женщину. Скорее, это было лишь моё наваждение.
Волосы растрепались. Ещё немного, и они бы превратились в колтуны, которые было бы невозможно расчесать гребнем.
Сейчас бы попасть под поток воды и просто стоять…
Пройдя к наставнику, я постаралась его приободрить:
— Ты многим мне помог. Мудрый, имеющий авторитет… Я научилась у тебя почти всему, что умею.
— Да, научилась многому, — подтвердил Эгиль. — Как и я у тебя. Мы учили друг друга. И знаешь, иногда мне кажется, что ты сознательнее, талантливее, чем я…
Похлопав мужчину по спине, я кивнула.
— То, что твой ученик в чём-то превосходит тебя, доказывает, что ты отличный учитель. Пусть боги хранят тебя на всех твоих путях.
— Да благословят тебя Всевышние, — Скаллагримссон развернулся ко мне и, притянув к себе, резко и даже немного грубовато приобнял и чмокнул в лоб.
Он временами заменял мне отца, которого я потеряла много лет назад. Даже чем-то напоминал его.
— Мне нужно привести себя в порядок, — вдруг вспомнила я.
— Конечно, принесу тебе воды, — берсерк уже двинулся вперёд.
— Не надо! — воскликнула, пытаясь остановить мужчину. — Я схожу на озеро.
— Одна?
— Да, уйду к водопаду. Мне там нравится.
