языческие идолы. Иди к нему, Богуслав. Я же, как и ты, веры христианской,
и негоже мне там появляться. Тем более я великий князь. Я не должен с ним
общаться. Он – язычник. Что обо мне люди скажут? Князья, бояре, воеводы.
А тебе дозволено, мною дозволено. Ты тайно к нему иди. Спроси подмогу,
совет спроси. Интересно, что он скажет, какое его будет слово вещее.
– Добро, княже. Отправлюсь к нему немедля…
И в этот день Богуслав с Яремой Медведем и Данилой Храбрым и еще
с пятью верными товарищами поехал разыскивать Милонега в заволжских
лесах.
Долго дружинники искали колдуна, пока один из местных жителей не
указал едва приметную тропу между вековых сосен. Они поехали по ней,
увязая в глубоком снегу. Затем Богуслав и воины спешились и повели коней
под уздцы. Через некоторое время воины добрались до большой полянки, где
обнаружили одинокую избушку, на кровле которой вместо традиционного
конька выступал деревянный языческий знак – " Сваор-Солнцеврат". Этот
знак символизировал для противников христианской веры постоянное
"Движение Ярилы-Солнца по Небосводу". И для того человека, кто
использовал этот символ, он означал очень многое. И "Чистоту Помыслов и
Деяний", "Благость и Свет Духовного Озарения". Судя по всему, в этом
простом, но таинственном жилище обитал великий мудрец. Значит, Богуслав
был у цели.
Чуть дальше от избы торчало несколько вкопанных в землю
деревянных идолов, изображавших основных языческих богов – Перуна,
Ярило, Светича. Рядом с кумирами – четыре деревянных столба, вырезанных
в виде медведя, волка и орла и водного ящура. А ближе к краю поляны –
возвышался заснеженный холмик с воткнутым в него столбиком, на котором
было вырезано ножом только одно слово: "Ладимира".
– Это, выходит, и есть пристанище Милонега, – предположил
Богуслав.
– Похоже на то, – согласился с предводителем Ярема. – Видишь,
языческие идолы кругом. И солярный знак на охлупени.
– Угу, – кивнул головой Данила. – Знак Ярилы.
Колдун, видимо заслышав стук копыт, лошадиное ржание и
человеческие возгласы, решил выйти к незваным гостям.
Дверь заскрипела, и из-за нее появился старец – седая голова, седая
борода. Но ростом он был высокого, плечи широкие, тело худое, но крепкое.
Чувствовалась в нем немалая физическая и внутренняя сила, очи его были
ясны и тверды и излучали неземной свет. В руках у него был длинный,
толстый и тяжелый посох, наверху которого был вырезан голова медведя.
Этим посохом старец мог с одинаковым успехом прокладывать дорогу сквозь
дубраву и отражать атаки вражеских мечей. Он настороженно принялся
изучать непрошеных гостей: не по его душу приехали дружинники? Но
увидев среди вооруженных ратников, Богуслава расслабился. Взгляд его
потеплел.
Богатырь прокричал колдуну:
– Приветствую тебя, Милонег! Не узнаешь меня, это я – Богуслав, сын
Зорицы-ткачихи. А отец мой – Далибор – служил верным дружинником у
князя Всеволода Большое Гнездо. Ты меня в детстве спас от смерти!
– Я уже не помню, добрый молодец, кому я помогал и сколько людей я
спасал, – схитрил колдун. – За все мои прожитые годы много хворого люда у
меня пребыло – даже не сосчитать. Но приветствую тебя, Богуслав. Что за
нужда привела тебя ко мне? Да и добры ли твои намерения ко мне или худы?
– Я с добрыми намерениями, Милонег! От великого князя Юрия
Всеволодовича послан к тебе. И с большой просьбой!
– И что желает великий князь?
– Град наш Китеж Большой от монголов надобно как-то оградить, да и
