Допустив Илью до их семейной тайны, она вдруг испугалась, что юноша примет ее отца за хладнокровного, равнодушного эгоиста.
– Я тебе сейчас расскажу одну историю. Мне ее недавно рассказал бывший шофер отца. Эта история очень характеризует папу.
И она рассказала один эпизод из жизни своего любимого отца.
Года три назад Николай Вахтангович вместе с приехавшим к нему другом прогуливались вечером по территории курорта, смотрели, что хорошо, что плохо, где совсем непорядок, расспрашивали отдыхающих. Познакомились с двумя русскими девушками, приехавшими на отдых из Подмосковья. Девушки им понравились: умные, интеллигентные, общительные, немного кокетливые, но в меру. И очень милые. И решили друзья показать этим девушкам свою Грузию: предложили дня на два поехать с ними на машине в Тбилиси, а по пути посетить другие интересные места. Сразу дали девушкам определенно понять: им от них ничего не нужно, кроме приятного общения в их компании. Мужчины поняли, что девушки очень приличные, и обещание «никакого интима» их не обидит. Два дня они уговаривали непреклонных россиянок. Убеждали, что легкой любви они при желании найдут сразу, как только выйдут к отдыхающим, что конкретно с ними они хотят совершенно другого, что дают твердое слово уважающих себя мужчин: они не посягнут на их девичью честь. Наконец девушки сдались. И компания отправилась в путешествие. Поехали уже вечером. К ночи приехали в Тбилиси. Остановились в гостинице, заказали два отдельных номера: женский и мужской. Ужинали в ресторане. Был рыбный день, стол был уставлен вкуснейшими яствами: черная икра, нежная запеченная форель, королевские креветки, разные салаты с дарами моря. Танцевали, разговаривали. Часа в три разошлись по номерам. Утром после завтрака путешествие продолжалось: прогулка по Тбилиси, Мцхета, на следующий день – Гори, монастырь Джвари. Вернулись в Боржоми к ночи второго дня. Мужчины девушек покорили. Те были поражены, тронуты, счастливы. Они уже были готовы отменить запрет относительно интима. Однако достойные грузины были верны своему слову: проводили дам до номера и удалились. Что там было потом, после путешествия, рассказчик не знал. Но за достоверность изложенного ручался: сам лично слышал разговор хозяина с другом, когда они обменивались впечатлениями от путешествия с москвичками и, улыбаясь, соглашались друг с другом, как трудно было сдерживать свою мужскую природу с такими очаровательными спутницами.
Да, «высокие отношения», – вспомнилась Илье крылатая фраза из фильма «Покровские ворота». А ведь действительно, очень все прилично и достойно.
– Я бы, наверное, так не смог, – искренне сказал Илья, взглянув на Нино с каким-то новым чувством, уже не по-дружески, а по-мужски.
– Ты не знаешь этого. Ты не можешь быть на месте отца, – мудро заметила девушка. – Нужно прожить такую жизнь.
– А я и не хочу быть на его месте. Меня очень устраивает моя жизнь. И сегодняшний день. И то, что рядом ты, моя Сулико, – неожиданно для себя возразил Илья.
Откуда, из какого подсознания выскочило, появилось это нежное грузинское слово – Сулико? Он ведь даже песни такой, всем советским людям известной, не слышал. Просто чудо какое-то! Он не знал и не мог знать, что Сулико по-грузински – «душенька». Он был уверен, что не знал этого слова и тем более его перевода. «Что-то, наверное, из прошлой жизни, – усмехнулся про себя Илья. – Может быть, я тогда был грузином?» И сам засмеялся про себя от такого предположения. Но то, что он обратился так к Нино, показалось ему определенным знаком судьбы.
