Да и сам сундук вовсе не выглядел волшебным. Эмиль лично скрутил грубый фанерный ящик, прицепил к нему наклейку «радиационная опасность» и навесил два замка. Совсем крохотных, почти игрушечных. Они не сдержат вора, но не дадут заглянуть в сундук тому, чье любопытство окажется слишком сильным.
Содержимое сундука останется нетронутым. Три пачки конвертов, и в каждом – запись видений. Три вместо четырех! Видений Юлия сундук уже не получит. Пока конверты заперты, никто не сможет читать чужие предсказания раньше времени. И никто не допишет туда ничего.
– Мы вам не Нострадамусы! – втолковывал Эмиль еще три дня назад. – Это у него написано: «Сколько раз ты будешь взят, город Солнца, в тебе будут меняться варварские и пустые законы» – и понимай, как хочешь. А у нас будет все конкретно. Сказал, что все исполнилось, что видел, как зеленая машина врезалась в дерево, значит, открываем конверт и читаем. А если там написано, что машина красная и врезалась в столб, значит, не сбылось. Все будет точно!
Три пачки конвертов легли в сундук. Эмиль запер замки, и залепил крышку еще одной наклейкой. Сундук останется на нейтральной территории, там, куда никто не суется. Подсобку на задворках университета можно было назвать кладовкой, но она больше напоминала мусорный бак, в который сваливали весь хлам. Древние документы теснились на полках, старые стулья мешали под ногами, одинокая химическая колба пылилась в углу. Хлипкая дверь без сигнализации едва держалась на замке, который мало чем отличался от игрушечных замков на сундуке с предсказаниями. Даже уборщики почти не заглядывали внутрь это й камерки.
Ящик занял свое место. Эмиль вручил один ключ Чаку, второй – Гектору, и запер дверь. Ключ от дверного замка отправился в его карман.
– Откроем вместе, когда придет время проверять, и изучать видения! Через месяц вернемся и посмотрим, что сбылось.
Он посмотрел на часы: 14—10. Эксперимент закончен! Почти успешно.
– Не на что будет смотреть! – буркнул Чак. – Бред же! Серьезно. Да погоди ты!
Он отмахнулся от Эмиля.
– Не мельтеши! Прикинь лучше – мне дождь привиделся! Такой засухи лет сто не было, а тут вдруг дождь? А еще я иду, и на мне рубаха в цветных разводах. Как мыльный пузырь, все цвета вперемешку. Это, наверно, видение для Финика, это же его стиль. Я когда такое носил, а?
Он указал на себя. Черный пиджак, ради которого пришлось не только терпеть невероятную жару, но и почти два месяца питаться одними макаронами. Белоснежная водолазка, безупречные черные брюки. Даже с водолазкой вместо рубашки Чак смотрелся почти банкиром на фоне Гектора, и Эмиля, одетого в футболку и потертые джинсы. Чак выдержал театральную паузу для самолюбования, прежде чем продолжил.
– Понятно же, что хрень полная эти предсказания, я такое не ношу! И джипа у меня нет.
Он повернулся к Эмилю.
– И что, я теперь куплю синий джип? За месяц? И расшибу ему фару? Я это видел! И себя за рулем. И видел…
– А я женюсь! – вклинился Гектор. – Извини, перебил.
– Женюсь! – Чак хихикнул. – Ты что это, в астрале бабу себе присмотрел? Мадам Финик? Невеста богатая? Красотка? Порно модель? Погоди, а ты брачную ночь видел?
– Будь добр, заткнись хоть на минуту, а? – устало попросил Эмиль, и Клякса заткнулся, на пару секунд.
– Ладно, ладно! Все, умолкаю! – он умолк. – Вот все, помолчал. Я прямо так и вижу, как Гектор со своей кралей идет под венец.
