По-своему я жалела маменьку. Судя по всему, она горячо была влюблена в князя, обиделась, что тот ребенка на стороне прижил, но и прощать не собиралась. Ее никто не заставлял над девушкой издеваться, служанок-доносчиц брать, сурово за малейший проступок наказывал. Олюшку безумно запугали, ее душа от страха тело покинула.
— Ольга, — Антонина Михайловна переложила руки, отодвинулась, все равно показывая, что я ей не очень приятна. — Скажи Федору, что ты меня простила, что зла на меня не держишь. После твоей свадьбы он меня хочет на минеральные источники отправить.
— Отлично, отдохнете от забот.
Нашлась причина ее притихшего, доброжелательного поведения. Федор ей ультиматум поставил, а на меня ответственность возложил.
— Как же я отдохну, коли с ним Танька останется? А Антон, а Святослав? Их не пожалеешь? — сверкнула она гневно глазами. — Ты к Долгоруким, а сыновья без присмотра материнского. Антона Федя в армию хочет сослать. Святика в закрытый университет.
Братьев я жалела еще меньше, чем вредную родственницу, по посчитала, что ссориться прямо сейчас будет плохим решением.
— Я подумаю, — пообещала и, каюсь, не без мстительности добавила: — Посмотрим, как свадьба пройдет.
Внутри разливалось глубокое чувство удовлетворения. Что сказать? Старший брат сделал мне своеобразный подарок, хоть и очень мелочный для дворянина. Как хорошо, что я не аристократка.
Антонина Михайловна принялась меня горячо убеждать, что все будет замечательно. Не даст она змее-Долгорукой всем заправлять. Свадьба для невесты делается. Не опозорит она дочь, все самое лучшее подберет. И я ей верила.
Некоторым людям иногда не хватает мотивированного пинка, чтобы стать добрее и ласковее.
Следующий день прошел тихо... почти. Я занималась, отметила в зеркале внешние изменения — отеков больше не было, щеки чуть уменьшились, дышала я в тесных платьях свободней. Даже мои упражнения давались легче и задорней.
Воланд, смотревший на это представление, всячески развлекался за мой счет, но позже признал, что я правильно поступаю. Чтобы магией владеть, надо и телом владеть отлично.
Некоторое время провела с семьей, а ближе к ночи вернулась к себе, чтобы готовиться ко сну и попрактиковаться в ясновидении.
Отчего-то меня что-то тревожило, но я не могла объяснить причину. Сидела на широком подоконнике в одной сорочке, слушала себя и интуицию, представляла потоки ауры, но вечно на что-то отвлекалась. Никак я в состояние магическое не входила.
И когда я окончательно смирилась, что ничего из этой тренировки путного не выйдет, глаз зацепился за повозку, въезжавшую к нашему крыльцу. Серую, непримечательную, обычную, на которой часто посланники разъезжают.
Сердце забилось сильнее, руки затряслись. Я буквально почувствовала, что незнакомец, вышедший из экипажа, от князя Сергея. А над ним, над посланником, словно маленькое привидение, летало непонятное мутное облако.
— Я сейчас, — сказала зачем-то коту, накинула халат и сбежала вниз по лестнице, чтобы встретить мужчину.
Учитывая, что у нас уже все спали, гость долго дожидался главу семьи, коротко объяснив свою просьбу управляющему, а мне и слова ни сказал.
Но чем ближе я на него смотрела, тем яснее осознавала, что показавшееся мне мутное облако, это его беспокойные мысли. Посланник о чем-то волновался и нервничал.
— Кто пожаловал в такой час? — сверху спустился Федор, неодобрительно взглянув на меня.
