Та девушка - страница 10

Но вот подали обед. Любезная Екатерина Желябужская с необыкновенным мастерством разлила по тарелкам густой розовый суп, затем последовали лангусты, украшенные зеленью и дольками яблок, и знаменитый ризотто – символ кулинарного искусства Италии.56 Все это было сдобрено ради гостей великолепным шампанским Asti Martini. На десерт подали фрукты и мороженое.

Вера Бунина, смеясь, рассказывала Анне Любовецкой и ее компаньонке о том, что в доме у Алексея Максимовича всегда так:

– Все наше пребывание здесь, особенно первые недели на острове, было сплошным праздником. Хотя мы платили в «Пагано»57 за полный пансион, но редко там питались. Почти каждое утро получали записочку от Алексея Максимовича, что нас просят к завтраку, а затем придумывались все новые и новые прогулки, после чего следовали обеды с обильными кушаньями и винами, минеральными водами и сластями. Причем Мария Федоровна неизменно показывала себя не только отменной хозяйкой, – она еще и в творческом процессе была помощницей Алексея Максимовича – его толмач, при приеме иностранных гостей, секретарь, переводчица книг и журнальных статей.

Бунин, смеясь, поддержал супругу:

– Я всегда дивился, – как это Максима на все хватает: изо дня в день на людях, – то у него сборище, то он сам на каком-нибудь сборище, – говорит порой, не умолкая, целыми часами, пьет сколько угодно, папирос выкуривает по сто штук в сутки, спит не больше пяти, шести часов – и пишет своим круглым, крепким почерком роман за романом, пьесу за пьесой! – Чудной человек и свирепый труженик!..

Слова Ивана Алексеевича оказались пророческими: неожиданно на виллу нагрянула толпа совершенно незнакомых людей из России. Горький оживился, зафрантил, разволновался, еще более приветственно забасил. Гости стали шумно и радостно рассаживаться по стульям, кушеткам и канапе. Стало понятно, что известный писатель на своем острове как король окружен «двором», в котором попрошайки соседствовали с почитателями, мелкие авантюристы – с искателями правды. И из каждой встречи, оторванный от России Горький, пытался извлечь хотя бы крупицу новых житейских знаний или опыта для своих произведений.

Наши путешественницы, поддержанные четой Буниных, постарались незаметно, по-английски, покинуть это чересчур шумное сборище и отправились в первую экскурсию по острову: к западу от порта Марина-Гранде они прошлись по пляжам, а затем осмотрели руины Морского дворца императора Августа и на самом берегу – руины терм Тиберия – остатки купальни, от которой сoxpaнились только фрагменты стен и храма под открытым небом.

В последующие дни они продолжили осмотр достопримечательностей острова: церквей Сан-Констанца, Сан-Стефано и Санта-Софии, виллы Иовис (Юпитера), наxoдящейся нa вершине горы Монте-Тиберио (334 м), скал Фаральони, картезианского монастыря Сан-Джакомо (покинутого монахами), грота Матермания и знаменитого Голубого грота (Grotta Azzurra), цвет воды в котором обусловлен оптическим эффектом, возникающим при прохождении сквозь толщу воды лучей света, проникающих в грот чeрeз подводную щель.

Максим Горький и Мария Андреева

Внутрь можно было попасть на лодке, но из-за низкого входа в штормовую погоду грот становился недоступен. Долгое время грот считался неприступным, но в августе 1826 года немецкий поэт и живописец Август Копиш вплавь проник в Голубой грот. За ныряльщиком сквозь призму воды хлынул свет, окрасив скалистый свод и кристальное озеро внутри горы лазурной рябью перевернутого неба. Спустя двенадцать лет Копиш поведает о своей вылазке в рассказе «Открытие Голубого грота» и тем самым положит начало паломничеству просвещенных путешественников в пещеру, куда можно войти только со стороны моря. В 1838 году под низкий край утеса в двух аршинах над водой, распластавшись на дне лодки, протиснулся и русский писатель Н. В. Гоголь.