– Максим – человек сложный, – Нина на секунду замолчала, а я подумала, что, не решаясь сообщить мне об увольнении напрямую, она зачем-то приплела сюда прораба, – очень даже сложный. Я еще не знакома с твоим мужем, но Макс тебе точно не подходит. Это абсолютно точно. Даже не думай. Не справишься. Не сможешь. И не обижайся на меня, пожалуйста.
– Что вы имеете в виду? – я была в шоке и просто не могла поверить, что поняла Нину правильно.
– Опять на «вы»? Все-таки, обиделась. Но повторяю еще раз: и не думай!
Я и не думала, но слова Нины меня задели. Стало быть, она справилась, а я не смогу. Где уж мне! Даже с французским каре. Не сдержавшись, я выпалила:
– То есть вы или ты, как тебе больше нравится, значит, ты справилась и теперь со знанием дела предостерегаешь меня неразумную! Или, может, ты просто ревнуешь? Да не нужен мне ваш, твой, ваш Максим. Не нужен!
Видимо, я кричала достаточно громко, чтобы меня услышали за соседними столиками, потому что на нас стали обращать внимание.
Моя истерика, кажется, не произвела на нее никакого впечатления, потому что, как только я замолчала, Нина спокойно сказала:
– Хочешь, я расскажу тебе, как именно я справилась? Никому не рассказывала, а тебе расскажу.
Я чувствовала себя ужасно – не знала, ни что сказать, ни, как себя вести. Мне было совершенно непонятно, почему эта женщина решила выбрать для своих откровений меня, человека, которого она видит третий раз в жизни. Единственное объяснение, которое могло прийти в голову – ревность. Но разве я могла быть соперницей Нине, такой красивой и уверенной в себе? Впрочем, какая разница? «Главное, – думала я, – чтобы все это поскорее закончилось».
Нина тем временем продолжала:
– Я понимаю, ты считаешь, что у нас с ним что-то было. Но, хочешь верь, хочешь не верь – не было. Ничего не было. Или почти ничего. А знаешь, почему? Потому что я умею говорить «нет». Не в том смысле, в каком ты подумала. В смысле я легко могу сказать, что меня что-то не устраивает, умею защищать свои границы. Никто и никогда не посмеет играть со мной по своим правилам. А тот, кто попытается, – глаза Нины стали злыми, в голосе появился металл. Она на секунду замолчала, а потом быстро продолжила уже своим обычным голосом, – тому я не завидую.
Я молча разглядывала узор на лежащей на столе салфетке, и Нина изящно перевела разговор на другую тему:
– Вообще, человек – странное существо. Готов поверить любой, самой чудовищной лжи, если она соответствует его представлениям «о прекрасном», – Нина невесело усмехнулась, – но не верит правде, если она ему не нравится. Не замечала?
К чему это она? Я не ответила.
Вечером Вадим сообщил, что, наконец, взял билет и будет у меня ровно через неделю.
Это случилось на участке.
За то время, что я здесь не была, в природе произошли изменения – все вокруг теперь выглядело не зеленым, а разноцветным: высокие растения с мясистыми стеблями и длинными сиреневыми головками, похожие, то ли на лилии, то ли на гладиолусы; низенькие апельсиновые деревья, усеянные маленькими бело-розовыми цветками и невероятный запах, как будто, сумасшедший стилист разбрызгал по всему холму духи фирмы Кристиан Диор.
– Фантастика! – от сладкого влажного воздуха у меня слегка закружилась голова.
– Да, красивое место, – равнодушно сказал Максим и, видимо, желая напомнить мне, зачем мы сюда приехали, без паузы продолжил:
