– Да, но министр пообещал заняться восстановлением санатория.
– Да, вы говорили… А что он хочет сделать?
– Он сказал, что нагонит сюда технику. Снесут оставшееся здание, так как оно находится в аварийном состоянии, и построят новое.
– Да что вы говорите! Передайте Владимиру Сергеевичу мою самую искреннюю благодарность! Не думал я, что он настолько проникнется тем, что здесь произошло. Значит, он выделит деньги?
– Он уже занимается этим вопросом.
– Это очень хорошо, – сказал профессор и, сделав небольшую паузу, сказал: – А как насчёт нашего полёта? Мне ещё нужно лететь в столицу, или без этого уже можно обойтись?
– Я думаю, что всё-таки вам придётся слетать в Москву. Я тут связывался с некоторыми людьми, и они сказали, что Роскосмос в принципе не против полёта на Европу, но остаётся провести бумажную волокиту, и для этого нужно ваше присутствие, так как прибегать к электронной переписке, они почему-то не хотят.
– Конспирация! – съязвил Геннадий Юрьевич. – Они не хотят утечки информации. Хотя, что там утаивать?! Ну, собрались, ну, полетели! Делов-то!.. Ладно. Мне нужно возвращаться в лабораторию, а то там шастают всякие подозрительные личности и пытаются выведать мои секреты. Да и Бионика в коме… Кстати. У неё теперь новое имя.
– Новое имя? Вы решили её переименовать? – улыбнулся мистер Паркер.
– Нет, это она сама себя переименовала! Теперь её зовут Ника. Так её называет её парень…
– Кто?!
– Да-да, мистер, вы не ослышались! У нашей Ники появился мужчина! Он работает пилотом в институте… а-а-а… как же его-то… А! Алексей Витальевич. Фамилию забыл. Они провели вместе весь сегодняшний день. Чем они там занимались, понятия не имею, но надеюсь, что не чем-нибудь нехорошим…
– О-о! Так наша девочка выросла! Поздравляю!
– С чем?!
– С настоящим совершеннолетием Бионики.
– Ника… Её зовут Ника, – поправил профессор с каким-то сожалением в голосе.
– Ника. Прекрасное имя! Мне нравится. Это она сама его придумала?
– Чёрт его знает… Я даже толком не успел узнать, что они там в городе делали! Я только начал спрашивать, и тут Би… э-э… Ника потеряла сознание… а перед этим она кричала, представляете! Она кричала, проявляла чувства, её голос был полон эмоций, и что самое главное, мне кажется, что она по уши втрескалась в этого пилота!
Мистер Паркер громко рассмеялся:
– Вот это да! Правда? Так это же прекрасно!
– Не вижу ничего прекрасного!
– Ну как же! Она наконец-то стала настоящей девушкой! Она настоящий человек со своими переживаниями, горестями, радостями, мыслями, эмоциями, желаниями!.. Jesus! Наконец-то это произошло! Поздравляю, профессор! Ваш эксперимент удался на славу!
– И этот эксперимент сейчас при смерти…
– Вот как всегда он вольёт ложку дёгтя!
Профессор на этом решил завершить разговор; он попрощался с мистером Паркером, пнул на прощание дворецкого Леонардо, и поспешил обратно в лабораторию.
Леонардо обиженно смотрел одним уцелевшим глазом на своего создателя и пытался что-то произнести. Он стал заикаться ещё больше, и среди его повторяющихся бормотаний слышалась просьба: Леонардо просил профессора восстановить его тело и вернуть его к жизни. Но Геннадий Юрьевич не услышал своего дворецкого, – он спешил к своей дочери, которая была ему дороже всего на свете (хотя, он этого никому никогда не показывал).
