Довольная Элизабет сияла улыбкой и была готова сорваться с места в любую секунду. Ей едва хватило терпения дождаться, пока шеф облачиться в серое шерстяное пальто и захватить трость. Когда же, повинуясь взмаху деревянной палочки с серебряной рукоятью, у самого порога конторы остановился паромобиль со светящейся табличкой на крыше, досада девушки сменилось неописуемым восторгом.
Ее самостоятельная жизнь складывалось как нельзя удачно, в первый же день она нашла приличное жилье, работу, а вместе с ней, похоже, настоящее приключение. Если бы еще ее шефом был тот красавчик с фотографии, а не этот рыжий ворчун. Но жизнь не может быть совершенной. Пока же ей было достаточно, что все просто прекрасно.
Пучеглазые круглые фары, выгнутые дугой крылья, черные, глянцево поблескивающие, бока. Паромобиль был не самой модной модели, и далеко не новым, но Элизабет приходилось пользоваться подобным транспортным средством нечасто, и лишь в окружении компаньонок, гувернанток и нянек. Сейчас же резко скрипнувшую дверцу перед ней распахнул молодой человек в забавной кепочке.
Никто не шипел на нее, не одергивал, не укорял, заставляя "глядеть в пол, не сутулиться, не глазеть по сторонам". Подобрав пышные юбки, девушка с важным видом уселась на диванчик из красной кожи и спрятав взгляд за пушистыми ресницами принялась рассматривать все вокруг. Маленькие, но все же предоставляющие некоторый обзор окошки, дрожащие стрелки приборов, хромированные ручки переключателей. Никакой роскоши, никаких украшательств бархатом, позолотой и шторочками с кистями. Все просто и рационально.
Заслышав адрес, водитель расхохотался, не веря собственным ушам и воспринимая все, как шутку. Место оказалось на самой окраине, так далеко, что даже трущобы еще не успели туда распространиться. Бродяги приспосабливали под жилье все, что было возможно, но огромные помещения бывших ангаров с выбитыми окнами и провалившейся крышей не так-то просто подлатать, а после отпить.
Добраться в назначенное место можно было объехав бедняцкий район, но "крюк получался изрядный, топливо по разбитым дорогам вне центра расходовалось быстрее, а за риск нужна дополнительная страховка". Джорджу пришлось дважды увеличивать сумму оплаты прежде, чем водитель все же согласился.
Дорога была долгой, но рассмотреть что-либо интересное за окном Элизабет так и не удалось. По мощеным улицам центрального Сити водитель мчался, даже не притормаживая на поворотах, так что пассажиров бросало из стороны в сторону. Бэтси уцепилась за кожаную петлю, сосредоточившись лишь на том, чтобы не оказаться на полу.
Когда же паромобиль выехал за город, стало еще хуже. Выбоины на каменных мостовых сменились одной сплошной лужей, образовавшейся после недавнего дождя. Тряска при этом не уменьшилась, а грязные брызги, летевшие высокими фонтанами в разные стороны от колес, казалось, вот-вот доберутся до пассажиров даже сквозь закрытые окна.
– Дальше я не поеду, – остановил паромобиль водитель совершенно внезапно. – Там сплошные битые стекла, отсюда вижу. Колеса вы мне новые точно не пожелаете покупать, так что, господа, извольте ножками.
Джордж уже привычно проворчал что-то, выражая недовольство, и принялся выбираться наружу. Элизабет же была только рада тому, что они, наконец, прибыли на место. Она бы не смогла точно сказать, сколько занял путь, может десять минут, а может часов. В голове ее звенело, а земля настырно заявляла о том, что она все же вертится.
