- Октябрь. Причем, как сказал Андре, холодный, обычно в это время теплее. Да, так вот, Лика. Еще лет пятнадцать назад здесь с документами все обстояло очень строго. Даже из одного города в другой можно было поехать, только имея паспорт. Иностранцы должны были отмечаться во всех крупных городах, где останавливались. Но сейчас это отменили. Паспорта нужны, только чтобы выехать из страны. Иностранцев отмечают в портах и на границах, причем на въезде, а на выезде нет. Энрико и Маргерита подданные Швейцарии, они все это хорошо знают, потому что много путешествуют. Сейчас у большинства вообще нет внутренних документов, особенно у низших сословий. Иностранца без паспорта могут оштрафовать, но это еще надо доказать, что он иностранец.
- То есть ты хочешь сказать, что мы можем жить здесь без документов, и нам ничего за это не будет? – с сомнением уточнила я.
- Именно так. Но мы можем их получить. Для этого надо прийти в какой-то там департамент с двумя свидетелями – благонадежными взрослыми гражданами Франции, имеющими документы. Причем неважно, иностранцы мы или французы. Нам дадут удостоверение личности, в котором напишут имя, фамилию, место и год рождения, подданство и особые приметы. Вуаля!
- Ну и где мы возьмем этих благонадежных свидетелей? – я села на скамейку, а дядя принялся прохаживаться передо мной взад-вперед.
- Возможно, этот самый поверенный признает меня за Пьера и подтвердит. И еще кого-нибудь подгонит. А еще подтвердит, что Рене меня усыновил.
- Возможно… А возможно, и не подтвердит. Но ты забываешь вот какую вещь, дядь Петь. Настоящий Пьер не умер. Да, он болен и он в Америке. Но вполне может поправиться и приехать. И что тогда?
- Лика, неужели ты думаешь, что мы останемся жить в этом замке, если я вдруг получу его в наследство? – скривился он. – Я ж не полный дурак. Нам нужны деньги и документы. А дальше ищи ветра в поле. Уехали мусье Пьер с мамзель Анжеликой в городок – и пропали. Может, их разбойники похитили. Или волки съели.
- Вот именно – если вдруг. Но меня еще одна вещь беспокоит. Мы попали в этот мир здесь. Что, если и обратно можем вернуться только отсюда?
- Ты сама себе противоречишь, Лика, - дядя наконец прекратил мельтешить и сел рядом. – То нам надо отсюда побыстрее утекать, то наоборот надо остаться, чтобы попытаться вернуться. Хотя я не представляю, как. Это ведь не портал был, как через шкаф в Нарнию. Какая-то злобная тварь взяла и перекинула нас сюда.
Я почувствовала, как раздувается за спиной змеиный капюшон. Лучше бы и не напоминал. Я ведь говорила!.. Десятого сентября на работу выходить. И аренду квартиры пятнадцатого оплачивать. И вещи мои там. И мама с ума сойдет. Черт!!!
- И кстати! – я распсиховалась так, что готова была вцепиться дяде когтями в физиономию. Хотя злиться стоило на себя – сама ведь согласилась на спиритический сеанс, идиотка! – Мы так и не знаем, что это было с русалкой и кенгуру. Если на рассвете превратились в людей, где гарантия, что на закате снова не станем ими? У всех на виду!
- Успокойся, Лика! – дядя стиснул мою руку. – Даже если и так, у всех на виду не станем. Уйдем к себе в комнаты и закроемся. Ужин во Франции обычно около восьми вечера, это традиция. Вряд ли здесь иначе. А с учетом того, что уже осень, стемнеет раньше. Если и превратимся, то останемся до утра у себя. Будут звать на ужин – откажемся через дверь. А лучше заранее предупредим, что, возможно, не выйдем.
