- Хорошо, - сдалась я. – Но если б ты знал, как мне все это не нравится. Да, я зануда. Но все равно не нравится.
16. 15.
И все же стоило признать, что дядюшкин авантюризм заразен.
Вернувшись в комнату, я прилегла на кровать и задумалась. Это было моей давней привычкой: просчитывать алгоритм. Если получится так, то сделаю это, а если вот так, тогда то. Дядя Петя всегда поступал спонтанно, а я предпочитала заранее представлять себе различные варианты. Вот и сейчас прикидывала, как мы можем поступить, если поверенный не признает в нем Пьера Камбера. И как – если признает.
На пуфике у туалетного столика устроилась портниха из городка, приехавшая в фургоне с покупками, чтобы подогнать платья. Вообще-то так было не принято, платья подгоняли в ателье при магазине, но сумма, на которую мы с Маргеритой облегчили счет мсье Рене, решила дело. Девушка усердно орудовала иглой и ножницами, посматривая на меня с удивлением. Наверняка приличные дамы не должны валяться на кровати в одежде.
Впрочем, больше беспокоило другое: успеет ли она закончить до заката. Совершенно не хотелось превратиться в русалку у нее на глазах. День был тусклый и серый, и я то и дело посматривала в окно: казалось, что уже смеркается.
Наконец платья стали сидеть вполне терпимо, и портниха удалилась. Я еще раз посмотрела в окно, выходящее на море, и вызвала звонком Люсиль - у кровати на стене висел допотопный шнурок с кисточкой. Электричество в комнате присутствовало только в виде двух ламп: под потолком и в ванной.
- Люсиль, я неважно себя чувствую и, возможно, к ужину не выйду. Кстати, во сколько его подают?
- В восемь, мадемуазель.
- Если не позвоню переодеваться, значит, легла спать. И давай договоримся, если я не зову, ты меня не беспокоишь. Только если случится пожар или еще что-то в этом роде.
- Хорошо, мадемуазель. Может, вам нужно какое-нибудь лекарство?
- Нет. Если что-то понадобится, я позвоню.
Закрыв за ней дверь на ключ, я разделась до белья и пошла в ванную. Села на пол на плетеную циновку и стала ждать.
Если вдруг вырастет хвост, сниму все остальное, наберу в ванну воды и буду в ней спать. А завтра вечером заранее выйду из замка и спрячусь в кустах, чтобы оставить там одежду до утра. А если нет, тогда все равно надо будет переодеваться к ужину.
Время шло, я прислушивалась к малейшему шевелению в организме, но ничего не происходило. Устала ждать, вышла из ванной. Часы на башне пробили половину восьмого. За окном сгустилась чернильная тьма.
Ну что ж… Небольшое сожаление все же пробежало, уж больно мне понравилось парить в воде и играть с рыбками. Но не могла же я каждый вечер манкировать ужином, ссылаясь на нездоровье. Если, конечно, мы тут задержимся. Ну а раз нет, значит, нет. И слава богу. Останется лишь одно необычное воспоминание. Как сон. То ли волшебный, то ли кошмар, а может, и то и другое.
Я позвала Люсиль, переоделась и спустилась вниз. Семейство уже собралось в холле, как перед обедом. Правда, одеты теперь все были более изысканно. Не в вечерние туалеты, конечно, а в обеденные, они же, если так можно выразиться, ужинные. Разницу днем растолковала Маргерита, удивившись, что мне это неизвестно. Я, как могла, пояснила, что не отношусь к тому кругу, у которого на каждый час суток и на каждое событие отдельный туалет. И что в Америке на это вообще смотрят проще. Америка, как я поняла, была чем-то вроде другой планеты. Мало кто там бывал, и говорить о ней можно было все что угодно. Кстати, нам с дядюшкой не мешало бы тщательнее проработать легенду – наши биографии и детали жизни за океаном. Чтобы врать синхронно.
