В последующие дни началась подготовка. Алексей связался с коллегами в Пунта-Аренасе, заказал спутниковые карты, сравнил данные о сейсмической активности за последние пять лет. Несколько точек в районе Земли Палмера вызывали особый интерес – фиксировались микротолчки и тепловые аномалии.
Он нашел двоих добровольцев: Марко Сантос – альпинист и инженер по выживанию, участвовавший в ледовых миссиях в Исландии; и доктор Элин Эверс – микробиолог, изучающая экстремофилов. Она мечтала найти следы архаической жизни в недрах Антарктиды.
Они провели собрание в главной комнате базы. На стене висела карта, покрытая стрелками, пометками и точками интереса.
– Мы высадимся на Антарктическом полуострове, – начал Алексей. – Регион между 64-й и 66-й южными широтами. Это зона вулканической активности. Есть шанс, что там находится одна из полостей, упомянутых в предании.
– Как мы попадем внутрь? – спросил Марко.
– Мы воспользуемся дронами и георадарами, чтобы найти возможные полости. Если повезет, мы найдем естественный провал или пещеру.
– А если там никого нет? – уточнила Элин.
Алексей взглянул на нее:
– Тогда мы получим уникальные данные. А если там кто-то есть – мы встретим живую историю.
В один из дней Туку подошел к Алексею с небольшим свертком. Развернув его, ученый увидел амулет из камня и кости, украшенный символами.
– Это знак племени, – сказал Туку. – Его носили те, кто шел далеко. Он поможет.
Алексей молча взял амулет, чувствуя, как за ним стоит не просто жест, а признание.
Так, шаг за шагом, гипотеза превращалась в план. Предание – в маршрут. А вера – в путь, ведущий к границе двух миров: мира науки и мира древней памяти.
В тишине утреннего ветра на границе снега и океана вертолет, поднявший экспедицию с Огненной Земли, исчез за горизонтом, оставив за собой только гул в ушах и рой снежных вихрей. Алексей стоял на шершавом льду Антарктического полуострова и чувствовал, как все прошлое жизни – академическая рутина, конференции, лекции – отступает, уступая место предчувствию. Здесь, в первозданной тишине юга, начиналось нечто большее.
– Вот она, Великая Белая Земля, – пробормотал Шанук, вглядываясь в бесконечный белый пейзаж. – Та, о которой говорил дед.
Они поставили палаточный лагерь на скальном выступе недалеко от залива, защищенного от ветров. Погода благоволила, хотя все знали – это лишь временное затишье.
Вечером у походного обогревателя Алексей разогревал консервированный суп, а Шанук сидел рядом, держа в руках амулет шамана.
– Ты говорил, что ваши предки пришли с юга, – начал Алексей. – Но старик Таука однажды сказал: «Мы вышли наружу, как семя из земли». Что он имел в виду?
Шанук задумался:
– Мы говорим не «пришли из-за моря», а «вышли». Как из трещины. Изнутри. Дед говорил, что в земле был мир. Горячий, живой. Но что-то его разрушило. Тогда люди поднялись.
– Значит, не переправа. Не миграция. А восхождение. – Алексей потер подбородок. – Тогда это может быть… физический выход. Из пещер, тоннелей, полостей.
– Если они все еще существуют.
Алексей кивнул:
– И мы попробуем это выяснить.
Следующие три дня прошли в напряженных поисках. Дроны обследовали ледяные поля, георадар пробивал трещины в скальных породах. Марко и Элин отмечали подозрительные аномалии, но ни одна не вела к предполагаемому подземному пространству.
– Здесь все будто замерло, – бурчал Марко, проверяя заряд батарей. – Ни одного четкого сигнала. Ни малейшего намека на пещеру.
