– Может, мы не там ищем, – предположила Элин. – Или не так.
Алексей изучал спутниковые снимки, которые получил от коллег в Пунта-Аренасе. Одна зона вызывала у него особое внимание – тень на склоне ледника, которую можно было интерпретировать как провал.
– Мы пойдем туда завтра, – сказал он, указывая координаты.
– Ледник нестабилен, – заметил Марко. – Придется идти налегке.
– Значит, так и сделаем.
Ночью Алексей снова сидел в палатке с Туку. Парень просматривал старые записи деда, сделанные на яганском.
– Вот, – сказал он, указывая на фразу. – «Свет падал сквозь лед, и земля дышала паром».
– Это может быть описание геотермального источника. Свет – это рассеянное солнце, проникающее сквозь тонкий лед. А пар – теплый воздух изнутри.
– А вот еще: «Когда не стало неба, мы нашли небо под землей».
Алексей отложил блокнот:
– Это не просто поэзия. Это навигация. Их язык – код, передающий сведения. И если мы научимся его расшифровывать, то найдем путь.
Туку посмотрел на него:
– Тогда мы должны идти глубже. Туда, где кончается лед и начинается старый свет.
Утром, когда на небе показалась бледная полоска солнца, команда отправилась к координатам. Прокладывая путь через твердый наст и зыбкие снежные мосты, они подошли к гребню ледника. Впереди – провал, скрытый тенью, усыпанный снежной пылью. Он выглядел как зияющая пасть, дышащая изнутри теплым воздухом.
Марко первым приблизился:
– Есть тяга. И тепло. Лед не тает снаружи – он плавится изнутри.
Алексей взглянул вниз, где исчезал свет:
– Тогда, возможно… это вход. Или выход. Зависит от того, с какой стороны смотреть.
Он посмотрел на Шанука и Туку. Оба кивнули.
Начался новый этап их пути.
Глава 6. На пороге Белой Земли
Антарктика, несмотря на свое кажущееся безмолвие, шумела. Ветер, завывающий над ледяными хребтами, свистел в трещинах и гудел в натянутых растяжках палаток. Алексей сжал зубы, поправляя капюшон, пока ветер рвал тент и срывал снежную крупу с края карниза. Буря налетела внезапно, и все планы на день пришлось отменить.
– Вторые сутки как в изоляции, – бурчал Марко, обстукивая замерзшую антенну спутниковой связи. – Передатчик завис, GPS сошел с ума. Термодатчики не реагируют.
– Даже обогреватели начали барахлить, – добавила Элин. – У нас еще трое суток до минимума запасов по энергии.
– Это испытание, – тихо сказал Шанук. – Сама земля проверяет нас.
Алексей молча кивнул. Еще вчера он чувствовал воодушевление, но теперь в него закрадывалась усталость. Ни одного реального сигнала. Ни намека на вход в подземные структуры. Возможно, он просто вообразил невозможное.
На четвертое утро буря стихла. В воздухе повисла вязкая тишина, как после великого взрыва. Лед блестел под утренним светом, и над горизонтом плыло тонкое солнце.
– Мы возобновим маршрут по юго-западному гребню, – сказал Алексей, показывая линию на карте. – Эта зона кажется наиболее геологически нестабильной. Если где-то и будет провал – то там.
Группа вышла налегке. Впереди шел Марко, проверяя путь ледорубом. Остальные шли след в след.
В какой-то момент Марко, идя по крутому склону, поскользнулся. Он сорвался вниз по ледяной осыпи, и только хруст мягкого снега смягчил удар. Когда остальные подбежали к нему, он уже сидел, потрясенный, но невредимый.
– Что это за черт… – пробормотал он, глядя на скалу перед собой.
Перед ним в скале зиял темный проем. Почти правильной формы – прямоугольный, но с чуть скругленными краями. Его обрамляла темная порода, начисто лишенная наледи.
