Те, кто видят иначе. Системе не нравится это поведение - страница 5

Именно поэтому общество не может позволить себе честно признать: инаковость – это не поломка, а сбой в системе координат. И этот сбой не у человека, а у модели, в которой этот человек оказался. Тебе неуютно не потому, что ты больной. А потому, что окружающее пространство организовано так, чтобы нормализовать то, что удобно большинству – и стигматизировать всё, что напоминает о сложности, глубине, уязвимости и хаосе. Но вот в чём парадокс. Общество в своём желании «починить» инаковость, на самом деле – провоцирует её поломку. Оно создает условия, при которых живое, неформатное, неудобное сознание со временем действительно становится дисфункциональным. Оно начинает сбоить – потому что его никто не учил жить в лжи. Оно устает – потому что вынуждено постоянно адаптироваться к чужим сценариям. Оно разрушает себя – потому что альтернатива этому разрушению выглядит как предательство себя. Вот откуда берётся усталость, депрессия, социофобия, прокрастинация, зависимости. Это не “симптомы”, это формы психологического бегства из мира, который ощущается как агрессор. Уход в одиночество – не от презрения, а от невозможности «быть» без насилия. Уход в странность – не от эпатажа, а потому что всё остальное давно исчерпано. Уход в зависимость – потому что это единственный способ отключить постоянный внутренний контроль, подавляющий импульс живого.

Общество видит последствия – и называет их причиной. Оно указывает на твой излом, но не хочет видеть молоток, которым тебя били. И вот ты уже “социально не адаптирован”, “трудно интегрируем”, “неустойчив к критике”, “не вписываешься в команду”. Ни слова о том, что вся команда токсична. Ни слова о том, что адаптация к идиотизму – это тоже форма патологии, только респектабельной. Инаковость патологизируют не потому, что она угрожает обществу – а потому, что она обнажает его ложь. Она показывает, что король голый. Что все эти корпоративные миссии, социальные ритуалы, культурные нормы – часто фикции, устаревшие конструкции, привычные наркотики для массового бессознательного. А ты – с твоей чуткостью, не вписанностью, непрошенной прозрачностью – напоминаешь об этом. Ты, без разрешения, несёшь правду. И за это платишь. Как странник. Как изгой. Как симптом.

Болезнь или побег?

В обществе, где норма – это синоним дисциплины, повиновения и предсказуемости, всё, что не укладывается в эти три столпа, обретает ярлык: «что-то не так». Но не так – с точки зрения кого? Когда человек с другой конфигурацией психики попадает в среду, где любое отклонение от ожиданий воспринимается как угроза, у него остаются два варианта: либо ломать себя, либо уходить. И уход принимает разные формы. Не всегда осознанные. Не всегда социально одобряемые. Прокрастинация – это не «не могу собраться», это отказ подчиняться бессмысленному. Апатия – не лень, а форма эмоционального обморока от перегрузки чужими ожиданиями. Тревожность – не баг, а побочный эффект высокой чувствительности к абсурду. Алкоголь, трава, бесконечные сериалы – не про наслаждение, а про временное стирание границ, которые слишком остро ощущаются.

Это не "болезнь". Это – способ выживания в условиях, где ты не можешь быть собой, не подвергаясь атаке. Когда ты не можешь объяснить свою боль, ты превращаешь её в симптом. В тело. В зависимость. В дистанцию. Ты начинаешь исчезать – постепенно, незаметно, культурно приемлемо. Тело вроде есть. Функция сохраняется. Но внутри – всё давно выжжено. Люди видят последствия, но не понимают: это не твой выбор. Это психика включает режим аварийного выживания. Парадоксально, но общество само доводит «нестандартных» до состояния, которое потом с отвращением клеймит. И если ты слишком странный – тебя списывают. Если слишком тихий – игнорируют. Слишком бурный – опасаются. Слишком живой – стремятся заткнуть. Слишком честный – уничтожают. И вот, чтобы выжить, ты начинаешь играть. Притворяться. Делать лицо «в порядке». Работать на износ. Быть удобным. А когда не выдерживаешь – уходишь в подполье. Эмоциональное. Телесное. Химическое. А ведь изначально ты не был слабым. Ты просто был настоящим в среде, где это считалось патологией. И, как ни странно, многие из тех, кто «сорвался», – вовсе не поломаны. Они просто выбрали внутреннюю правду вместо внешней иллюзии. Они не смогли предать себя до конца. Это и стало их «виной». Если мир доводит до изнеможения тех, кто мыслит иначе – кто здесь действительно болен?