Читать онлайн Илья Жиленков - Те, кто выбирают

© Илья Жиленков, 2025

ISBN 978-5-0067-1391-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эта книга – о тех, кто устал. О тех, кто больше не хочет продолжаться.

Но я пишу её не для того, чтобы увековечить боль. Я пишу её потому, что сам однажды чувствовал это, но несмотря ни на что я здесь, с вами

Если ты открыл эту историю в поисках выхода – знай: ты не один. И, может, самое важное, что стоит сказать прямо сейчас:

Пожалуйста, не замыкайтесь в одиночестве. Обратитесь к специалисту – забота о себе начинается с диалога.

И если ты чувствуешь, что что-то ускользает – не бойся просить помощи.

Пока мы живы – есть надежда

Это художественное произведение. Оно исследует темы личного выбора, памяти и истощения через призму научной фантастики и драмы. В тексте описаны персонажи, добровольно покидающие бессмертную систему. Эти сцены не являются пропагандой, призывом или инструкцией. Автор не романтизирует смерть – он показывает последствия лишённой границ жизни.

Если вы чувствуете эмоциональную нестабильность, пожалуйста, отнеситесь к чтению внимательно и бережно. Помните: просить о помощи – это акт силы.

Я родился в эпоху, когда смерть еще была нормой. Я умер в эпоху, когда она стала выбором. Потом вернулся.

Так начинается история, которую ты не найдешь в сводках. Она тихая. Как все, что начинается с отказа.

Но если слушать достаточно внимательно – она кричит, словно жертва своей же судьбы.

Сначала мы победили старение. Это заняло почти столетие. Люди просто перестали умирать от возраста. Без боли. Без революций. Сначала – в закрытых протоколах. Потом – в общем доступе. Со временем это стало стандартом, как электричество или интернет.

Потом ушли болезни. Не все сразу. Первым – рак. Потом – наследственные болезни. Потом – даже вирусы. Иммунитет стал ненужным, медицина – встроенной. От тел почти ничего не требовалось. Смерть от износа ушла. Осталась только смерть по ошибке.

На короткое время.

Потом наступил Цикл.

Не подумайте, сознание не переносилось. Оно просто запускалось заново. В другом теле. Не копия. Не клонирование. Не цифра. Что-то ближе к продолжению, но с техническими оговорками.

Процесс не был совершенным. Иногда – возникали сбои. Иногда – не возвращались вовсе. Иногда – возвращались «не такими». Но это касалось единиц. В статистике таких не было.

VitaNova Labs первыми поставили все на поток. Перерождение стало процедурой. Как смена паспорта, или адреса. На это не смотрели как на чудо. Скорее – как на удобство. Хочешь – то же тело. Хочешь – моложе. Хочешь – новое имя, новое лицо, новая история. Можно было изменить все, кроме одного: дата твоего первого рождения оставалась. Она была в досье. В архиве. Умело скрыта – но все еще где-то существовала. Но мы ведь и сами ее знаем, так что, особых проблем не было

Так началась эра бессмертия. Без аплодисментов. Без протеста. Просто – наступила. Смерть – потеряла смысл. Жизнь – стала договором. Старость – осталась в учебниках истории. А покой – в древних, почти утраченных, религиозных памятках.

Новый человек обновлялся раз в 20—30 лет. Кто-то – чаще. Кто-то – дольше держался в одном теле. Это было делом привычки. Или вкуса. Или того, какими молодыми мы хотели оставаться.

Со временем люди стали другими. Не лучше. Не хуже. Просто другими. Память перестала быть острой. Чувства глубоко личными. Реакции стали мягче, проще. Меньше конфликтов. Меньше порывов. Меньше решений, о которых жалели.

Некоторые считали, что это прогресс. Другие, что это просто взросление, растянутое на века. А кто-то шептал, что с каждым перерождением исчезает что-то важное. Незаметное. Настоящее.

Душа. Или то, что раньше называли этим словом. Но это не доказано. Ни одним протоколом. Цикл идеален. Все, что не укладывается в схему – человеческий фактор.

Сначала отказывались единицы. Им ставили диагнозы. Ссылались на нестабильность, перегрузку, неудачную сборку тела. Писали: «отказ от Цикла по личным причинам». И дело закрывалось.

Но с каждым годом таких становилось больше. Их называли «объектами». Внутри системы – EX/∞. Внешне – они не существовали.

Но за закрытыми дверями их стали звать иначе:

Те, кто выбирают.

Я не политик. Не философ. Я – частный агент. Меня наняли, чтобы наблюдать.

Чтобы понять, что происходит. Почему все больше людей отказываются от бессмертия. Почему они исчезают. По собственной воле.

Мой контракт холоден. Как отчет. Как медицинская карта. Никаких оценок. Никакой огласки. Только сухое «Смертность портит нам статистику». И все.

Я не должен вмешиваться. Только фиксировать. Меня не просят спасать. Я не верю в счастливые финалы. Но с того момента, как я взял это дело, оно стало частью меня.

У меня был список. Девять имен. Девять человек, которые сказали: «Хватит». Я отправился к ним. Один за другим. Встретиться, послушать, задать вопросы, на которые не будет ответа.

И все это – перед тем, как они исчезнут.

Здание VitaNova стояло на перекрестке, в центре мегаполиса, поодаль старых деревьев, которые уже не сажают. Все вокруг – привычное, потертое, серое. Люди торопились через переход, спотыкались, говорили по телефонам. Общественный транспорт у ближайшей остановки шипел, словно дикое и раненое животное.

На этом фоне здание выглядело так, будто не отсюда. Гладкая структура из черного стекла и плавных линий, без вывески, без швов. Все лишенное четких деталей, будто вырезанное из сна о будущем, которое не наступило даже у нас.

Никаких камер. Никаких кнопок. Только полоса света на входе, тонкая, как лезвие. Я подошел и дверь исчезла. Наверное слишком плавно открылась. Но казалось словно она перестала существовать.

Внутри воздух был сухим и нейтральным. Тишина слегка давила. Стены были глянцевые, черные, будто налитые ночной океаничской водой. Свет шел откуда-то изнутри, но не от ламп. По-моему их вообще не было.

Пол был мягким, как будто поглощал звук шагов. Воздух был холодным, не совсем ледяным и… не совсем воздухом. Как в новой технике перед первым включением. Когда все мигает, и ты пытаешься разобраться в инструкции

Никакой стойки. Никаких людей. Я пошел вперед сам. Меня ждали.

Комната строгая: стол, интерфейс, три человека. Привычные лица без особенностей. Не красивые, а скорее, удобные. Их тела могли быть созданы в любой лицензированной капсуле.

Я сел раньше, чем мне это разрешили. В конце концов, это они нуждались во мне, раз вызвали, а не иначе.

На поверхности стола активировались строки:

ОБЪЕКТ: добровольные отказники от

продолжения цикла.

КОНТЕКСТ: пользователи подтверждают

нежелание участвовать в следующем Цикле.

Без протестов. Без эмоций.

ЦЕЛЬ: выявление причин.

Неофициально. Без вмешательства.

– Вас выбрали не случайно, – сказал один из них. Голос спокойный.

– У вас был опыт возврата, – тут же добавил второй. – Вы умирали, и вас вернули уже более трех раз. Это то, что нам необходимо

– Без запроса, – уточнил я.

– Это и сделало вас подходящим. Вы не благодарны. Не вовлечены. Вам нечего защищать. Мы ищем наблюдателя, а не сторонника.

Я ничего не ответил.

– Случаи участились, – продолжил он. – Формально это не критично. Пока все в пределах колебаний. Но кривая не снижается. И нет объяснений.

– Вы уверены, что это не сбои?

– Полностью. Все отказники признаны стабильными. Показатели в пределах нормы. Нет признаков аффекта, нарушения цикла мыслительной активности, утраты рассудка. Решения осознанные. Заявления поданы корректно.

– Они уже мертвы?

– Нет. Они живы. В последнем теле. По крайней мере, в актуальной информации из протокола. Просто отказались от следующего перехода. Подтвердили намерение завершить цикл без продления.

– Их можно найти?

– Да. Все девять доступны. Кто-то – в городе. Кто-то – за пределами. Некоторые – изолировались. Остальные продолжают жить как прежде. До естественного конца.

Я коснулся панели. Появился список:

ОБЪЕКТЫ: девять.

ДАННЫЕ: биография, поведенческие

шаблоны, история Циклов.

СЕМЬИ: отсутствуют или неактивны.

ДИАГНОЗЫ: не выявлены.

МОТИВАЦИЯ: не указана.

– Мы не нашли логики. Пол, возраст, профессия, количество Циклов – все разнится. Некоторые отказались после первого тела. Другие – после шестого. Все разные. И все же пришли к одному.

– Это какая-то секта?

– Нет следов. Ни принадлежности, ни влияния. Не похоже на культ.

– Протест?

– Ни упоминаний корпораций, ни критики системы. Тон вежливый. Сухой. Решение подано без давления. Просто – «я не хочу дальше».

– Сколько всего таких?

– Официально – шестьдесят семь за этот год. Неофициально – больше полутора сотни. Цифры под контролем. Но если тренд укрепится – он станет опасным. Не для корпорации. Для человечества.

– Вы не ждете результата.

– Мы ждем, что вы принесете нечто, что пока не можем измерить.

Я получил карту. Тяжелая. Металлическая. Внутри список. Девять имен.

– Мы не требуем отчетов. Не хотим доклада. Просто выясните – можно ли вообще понять этот выбор.

– Если нельзя?

– Тогда вы подтвердите, что это – не ошибка, а новое явление.

Они больше ничего не сказали. Я встал и ушел.

На улице было сыро. Шел дождь, тротуары лоснились, зонты сгибались от ветра. Вдоль дороги скопилась вода, в которой плавали обрывки пакетов и прочего мусора.

Кто-то спорил с продавцом у тележки, кто-то ловил такси. Девочка запрыгивала в лужу, пока мать отвлеклась. Мир не был идеальным. Но он все еще жил.

Люди шли быстро, зябко втянув головы в плечи. Кто-то ругался. Кто-то курил. Кто-то разговаривал сам с собой. Я смотрел и думал, сколько из них уже перерождались. И сколько – решат остановиться.

Моя квартира была обычной: дверь, сенсорная панель, белый свет, минималистичная мебель. Рабочее место, сон, интерфейс – все.

Экран активировался от взгляда.

Меня не спрашивали. Меня просто запустили. Возможно, потому что никто другой не согласился.

Карта в руке казалась даже слишком тяжелой.

Я активировал список.

Девять точек, где бессмертие начинает давать трещину. И девять точек, где время пропадает.

Я не помню, как именно умер в первый раз. Но я помню, что было перед этим.

В ту жизнь меня звали иначе. Не так, как сейчас. Имя стерлось вместе с телом, а новое я даже не стал запоминать. Просто принял – как одежду, которую выдают после душа.

Я работал в криминальной службе – не в полевых, скорее на стыке данных и чувств. Аналитик вроде. По-старому – психолог, только с допуском к системам. Я разговаривал с людьми, которые что-то сделали. Или еще собирались. Меня подбирали под нестабильных – тех, чьи действия не объяснялись привычной логикой. Я был хорош в этом. Потому что умел слышать, когда человек еще не говорил.

Я был с кем-то. Возможно, даже женат. Не подумайте, ее лицо не всплывает во снах. Но я помню волосы – темные, с прядью цвета меди. И руки. Они всегда были холоднее моих. Даже в жаркие дни лета. Ссорились мы редко. Но если начинали, то я уходил. Она стояла у двери, ожидая как я одумаюсь и вернусь дабы извиниться.

Именно так все и закончилось. Я вышел. Но в этот раз она не дождалась. Ведь через час – я уже был мертв.

Архив гласит, что смерть была несчастным случаем. Что я стал свидетелем уличной перестрелки. Что закрыл кого-то собой. Что умер мгновенно. Я не знаю, правда ли это. Может быть. Может, просто удобная история для восстановления. Та, которую легче встроить в протокол. Я почти уверен в этом.