Офис Харриса Колдвелла утопал в мягком свете настольной лампы. За окнами сгущался вечерний Лос-Анджелес – золотисто-розовые отблески на стеклянных фасадах, неоновая рябь рекламы, шум далёких моторов. Колдвелл сидел в кожаном кресле, расстёгнутый галстук висел на спинке, а рубашка, помятая и влажная от дневного зноя, прилегала к телу как вторая кожа.
На столе – чашка с недопитым кофе, пепельница с обломками сигар, жёлтые листы с заметками и диктофон, на который он записывал всё, что не хотел забыть.
Харрис снова и снова вспоминал её лицо в допросной. На первый взгляд – маска страха. Но за ней скрывалось что-то ещё. Тень. История, которую она не решалась вытащить на свет.
Он достал из ящика записную книжку и начал чертить схему:
Вивиан Роуз – актриса. Шрам. Связь с Деллом. Потенциальная жертва.
Делл Рид – критик. Мертв. Манипулятор. Конфликт с Вивиан, Марлоу, Джудит.
Лестер Марлоу – продюсер. Деньги, влияние, мотив.
Джудит Кейн – сценаристка. Подруга Вивиан, но скрывает часть правды.
Эдди Страйк – актёр. Вражда с Вивиан. Эмоционален. Потенциальный свидетель или манипулятор.
Том Киннер – прокурор. Подозрительно быстрое обвинение. Прессинг. Возможная связь со студией.
Зазвонил телефон. Старый, с металлическим поворотным диском, он громко трещал на фоне тишины.
Харрис снял трубку:
– Колдвелл.
– У нас проблемы, – голос Харпера. – Я был в архиве студии. Знаешь, чего там нет?
– Чего?
– Плёнки с дублями сцен из последнего фильма Вивиан. Их просто нет. Удалены. Всё, где она с Деллом на площадке – исчезло. Как будто их никогда не было.
– Думаешь, заметают следы?
– Думаю, кто-то боится, что на этих плёнках – больше, чем актёрская игра.
Харрис помолчал.
– И это ещё не всё, да?
– Конечно, не всё. Я нашёл тех, кто был на съёмках той ночи. Один – электрик, старик по имени Луис. Сказал странную вещь: видел, как Роуз и Делл ругались в перерыве. Но, по его словам, выглядело это… как сцена. Репетиция. Он даже подумал, что это новый проект.
– А может, они и правда репетировали. Может, кто-то использовал это, чтобы подставить её.
– Или она – отличный лжец.
Щелчок трубки. Харрис откинулся назад, прижал пальцы к вискам. Всё больше пазлов, но картинка не складывается.
Внезапно в дверь что-то просунули. Конверт. Он распахнул дверь, но в коридоре уже никого не было. Лишь удаляющиеся шаги эхом отдавались у лестницы.
На конверте – ничего. Ни имени, ни марки. Внутри – фотография.
Чёрно-белая, слегка размытая. На ней – трое. Делл, Вивиан… и кто-то третий, повернувшийся боком. Мужчина в шляпе. Почти не видно лица, но Харрису хватило и этого.
Он уже видел его сегодня. На стене офиса Киннера.
Фотография с банкета – прокурор, пожимающий руку Деллу.
А теперь – всё совсем запуталось.
Харрис вернулся за стол, приложил фотографию к свету и тихо сказал:
– Кажется, ты тоже играешь свою роль, Киннер. И, чёрт возьми, она мне не нравится.
Сквозь стекло окна неоновая реклама клуба на углу вспыхнула красным. Словно предупреждение. Или сигнал к началу новой сцены.
