Тени Империй - страница 5

Алексей покачал головой, не отводя взгляда от окна. Он не знал, кто это был, но чувствовал, что это связано с амулетом, с Акико, с тем, что произошло в Порт-Артуре. И с матерью. Он сжал камень сильнее, и тени вокруг него дрогнули, потянувшись к Григорию, как голодные псы.

– Я пришёл один, – сказал он тихо. – Но ты что-то скрываешь. Про неё. Про мать.

Григорий замер, глядя на него сверху вниз. Его губы искривились в усмешке, но глаза оставались холодными, как лёд.

– Ты всё ещё цепляешься за эти сказки? – бросил он, отворачиваясь к камину. – Бабка набила тебе голову чушью, а ты поверил. Мать была никем. Японская девка, которую отец подобрал где-то на востоке. Она родила тебя и сдохла. Вот и вся история.

– Тогда почему меч отреагировал? – Алексей шагнул вперёд, указывая на клинок в руке брата. – Почему тени слушаются меня? Это не просто чушь, Гришка. И ты это знаешь.

Григорий стиснул зубы, и воздух вокруг него задрожал от жара. Он поднял меч, направив его острие на Алексея, и пламя камина отразилось в лезвии, превратив его в раскалённый уголь.

– Хочешь правду? – прорычал он. – Хорошо. Она была магичкой. Чужой, не нашей крови. Отец привёз её из Японии, думал, что она усилит род. Но она была слабой, Лёшка. Сломалась, как ветка под снегом. А ты – её отродье. Слабое, бесполезное. И эти твои тени – не сила, а проклятье.

Алексей почувствовал, как кровь застучала в висках. Он хотел возразить, бросить что-то в ответ, но слова застряли в горле. Вместо этого он посмотрел на меч – на фамильный клинок Волконских, который всегда принадлежал старшему в роду. Григорий носил его с гордостью, но теперь, в отблесках огня, Алексей заметил то, чего раньше не видел. На рукояти, под красной кожей, проглядывал тонкий узор – символ, похожий на тот, что был на амулете. Дракон, спящий в тенях.

– Это её меч, – сказал он, и голос его дрогнул от внезапной уверенности. – Не твой. Не отца. Её.

Григорий опустил клинок, но не убрал его в ножны. Его лицо потемнело, и на миг Алексею показалось, что брат сейчас бросится на него – ударит, сожжёт, уничтожит. Но вместо этого Григорий рассмеялся – хрипло, зло, как будто выдавливал смех через силу.

Алексей хотел возразить, но шорох за окном повторился – громче, ближе. Он повернулся к стеклу, и на этот раз увидел не одну фигуру, а две. Они стояли в тумане, высокие, в длинных плащах, и их глаза горели – не красным, как у Григория, а холодным, серебряным светом. Амулет в его руке обжёг кожу, и тени в комнате рванулись к окну, как стая собак, почуявших чужака.

– Что за… – Григорий схватил меч и шагнул к окну, но не успел. Доски, закрывавшие стекло, разлетелись в щепки, и в комнату ворвался ветер – ледяной, пронизывающий до костей. Две фигуры шагнули внутрь, и Алексей понял, что это не люди. Их лица были скрыты капюшонами, но из-под ткани проглядывали острые черты – слишком острые, чтобы быть человеческими. Руки, длинные и тонкие, сжимали посохи, увенчанные кристаллами, что светились тем же серебряным светом.

– Волконский, – произнёс один из них, и голос его был как скрежет металла. – Ты нужен нам.

Григорий рявкнул что-то невнятное и махнул мечом, но огонь, что вспыхнул вокруг него, угас, едва коснувшись пришельцев. Они подняли посохи, и воздух в комнате сгустился, став тяжёлым, как вода. Алексей почувствовал, как его ноги подгибаются, но тени вокруг него взвились вверх, окружив его щитом.