И Хелли, прищурившись, посмотрела на Сая. Тот стал протирать очки с удвоенной силой. Потом усмехнулся, надел их на нос и вопросил:
– Чем-то недовольны, ниссы?
– Отнюдь! – в один голос заявили подруги и активней зашуршали. Лисси принялась вымешивать неподатливое тесто, а Хелли вертеть ложкой в кастрюле.
– А где же все эти сто человек разместились? – поинтересовался Шак, бросив последний жалобный взгляд на Лисси, по ее насупленному лицу поняв, что больше ему не обломится, и вздохнув еще более душераздирающе.
– Ну, гостиница ниссимы Сайрены забита под завязку, – сказала Хелли. – Там разве что в погреб жильцов не укладывают.
– Членов жюри пригласил к себе нисс Дрэггонс, – сказал Сай.
– Кто-то снял себе комнаты в городе и в его окрестностях, – заключила Лисси, – а остальные где ютятся, я не знаю. Если честно, не интересовалась.
– В последнее время в Груембьерре настоящее столпотворение, – заметила Хелли. – Из-за этой суматохи я не написала ни строчки. А я задумала поэму о Груембьерре. Там в виде аллегории предстает…
– Суета обязательно закончится, Хелли, – поспешно перебила ее Лисси, выкладывая наконец сдавшееся тесто в кастрюлю. – Ты уж потерпи: сначала конкурс на лучшего кондитера Соларии, а потом моя свадьба. В июне Груембьерр вернется в свое обычное сонное состояние.
– А я не жалуюсь, – пожала плечами Хелли. – Напротив, я рада. Хоть какое-то развлечение. А то скука смертная.
– А чего ты хочешь?
– Чего хочу? – Хелли подняла к потолку свои мечтательные карие глаза. – Хочу кардинальных перемен. Хочу сменить обстановку. Вырваться из привычной жизни. Хочу приключений…
– Ну, этого и в Груембьерре навалом, – заметила Лисси. – Глазурь готова?
– На подходе.
Лисси взяла свежеиспеченные эклеры и подвинула к себе кастрюлю остывшего крема. Набрала крем в кондитерский мешок и вставила его в шприц. Острым ножом осторожно разрезала пустые эклеры сверху и начала их ловко наполнять кремом. Шак, наблюдающий за манипуляциями Лисси, втянул запах заварного крема с нотками ванили и лимона и непроизвольно сглотнул. Хелли подвинула в сторону подруги горячую кастрюлю и готовую миску с измельченными орехами. Лисси быстро мазала эклеры, а Хелли посыпала еще не застывшую глазурь орехами. Сай залюбовался слаженными движениями девушек. Их изящные руки мелькали, не мешая друг другу, но словно участвуя в каком-то кулинарном танце. Лисси намазала последний эклер, вытерла пот рукавом блузки и подняла глаза к потолку:
– Дик! – крикнула она. – Эклеры надо в подпол убрать. Остудить в течение часа.
Через секунду подносы с эклерами исчезли из вида, как будто их никогда не было. На столе остались лишь грязная кастрюля из-под глазури и пустая миска с горсткой орехов на дне.
ГЛАВА 3, в которой друзья обнаруживают прореху в Доме
– Чудесно тут, в Проклятом доме, – заметил Шак. – А у вас комнатка, случайно, не сдается? Для приличного нисса из хорошего общества без вредных привычек.
– Ты говоришь о ком-то конкретно? – усмехнулся Сай, складывая газету.
– Некоторые люди ужасно недогадливы, – пробормотал Шак, откидывая с высокого лба челку.
– А чем вам поместье графа не угодило? – удивилась Лисси.
– Поместье прекрасно, но тут… – Шак обвел руками кухню, – совершенно изумительно! – и молодой человек принялся загибать пальцы: – Во-первых, сладкое всегда в неограниченном количестве…
– Но-но! – погрозила ему Лисси. – Руки прочь от моей продукции.
