Травля. Как искоренить насилие и создать общество, где будет больше доброты - страница 16

Эмпатия и симпатия могут стать верхней точкой эмоционального напряжения, способной, что называется, превратиться в точку невозврата, особенно при большой трагедии, такой как, например, стрельба в школе, когда те, кто сильно сопереживает и сочувствует, ощущают себя беспомощными, а ситуацию безнадежной. Подчас эмпатию и симпатию и вовсе отрицают: дескать, жертвы сами создали свои проблемы или даже «заслужили» страдания либо еще проще – они не такие, как мы.

Оба этих чувства также могут быть подавлены гневом. Если подросток из числа жертв все-таки наносит ответный удар, сочувствие к нему может трансформироваться в разочарование и возмущение, которые мы испытываем из-за боли, причиненной и обидчикам, и зачастую случайным людям. Разрушительная жажда мести может поглотить и эмпатию, и симпатию.

В травле главное не злоба. И не конфликт как таковой – его часто просто не бывает. Главное – это презрение, полное пренебрежение к тому, кого считают никчемным или недостойным уважения. Травля, как и болезнь, может быть легкой, умеренной или тяжелой, но и презрение может варьировать, причем намного шире – от игнорирования до ненависти. Предубеждения, лежащие в основе этого презрения, часто бывают вызваны глубоко укоренившимися взглядами, привитыми дома, в школе и в обществе. Предвзятость или предубеждение могут быть использованы агрессором, чтобы утвердить и оправдать презрение к кому-то из сверстников либо целой группе.

Презрение позволяет обращаться с жертвой сколь угодно жестоко, не испытывая ни сострадания, ни сочувствия, ни стыда. Агрессор больше не воспринимает жертву как «ты». Для него жертва превратилась в «оно», нечто такое, что ниже человека, недостойно добрых чувств, зато представляет собой прекрасную мишень для насмешек, а потом и унижений и мучений.

В Ларами, штат Вайоминг, двое молодых людей после ни к чему не обязывающего знакомства отвезли Мэттью Шепарда за город, в безлюдное место, где привязали его к изгороди, избили, ограбили и оставили умирать на холоде. Они оправдывали себя тем, что Мэттью был геем.

В Джаспере, штат Техас, трое молодых людей, предложив Джеймсу Берду подвезти его домой, уехали с ним в лес, жестоко избили, а затем привязали цепью за ноги к пикапу и тащили по проселочной дороге три мили, пока тот не умер. Позже один из этих молодых людей сказал, что да, «забава» вышла неудачной, но Берд ведь был черным.

В Литлтоне, штат Колорадо, третьеклассницы бросили свою сверстницу в канаву и засыпали грязью. Учительница сделала им выговор, после чего заводила ухмыльнулась: «Но она и так черная и страшная – мы просто делали ее еще чернее и страшнее».

В каждом из этих случаев травля началась не с физической агрессии – она началась с дегуманизации жертвы – гей, чернокожий, уродливая. В глазах агрессоров жертва превратилась в «оно», не заслуживающее никакого уважения.

Такое пренебрежение всегда базируется на трех мнимых психологических преимуществах, дающих, по мнению агрессоров, им право глумиться над другими, причем они получают удовольствие от той боли, которую испытывают жертвы. Эти «преимущества» реализуются под конкретными лозунгами, и если хоть один из них звучал в школе, где учатся ваши дети, или в их окружении, значит, почва для травли подготовлена.

1. «Мы в своем праве!» Это декларирование привилегии и права руководить, доминировать, подчинять себе других. И оскорблять их.