Травля. Как искоренить насилие и создать общество, где будет больше доброты - страница 17

Среди знакомых ваших детей есть группа, чувствующая, считающая себя выше других или действующая в соответствии с этим убеждением? У ее членов имеются ритуалы и традиции, которые укрепляют представление о том, что некоторые люди более ценны и значимы – и, следовательно, более достойны? Бейте тревогу!

2. «Они не такие, как мы!» Это нетерпимость к любому отличию (иной = низший) и, стало быть, декларирование того, что другие недостойны уважения.

Противопоставлять нетерпимости терпимость нельзя. Просить людей просто терпеть тех, с кем они общаются дома, в школе, на работе или в других местах, – значит подпитывать ханжество и презрение. Противоположность нетерпимости – доброжелательность. Именно она предполагает, что человек будет стремиться облегчить чужие страдания и желать ближнему добра. Из этого не следует, что жертва ему нравится или он готов с ней дружить, но, если свидетель травли видит, что другому больно, он постарается помочь.

3. «Они недостойны быть рядом с нами!» Права изгонять – отстранять, изолировать и подвергать остракизму человека, якобы не достойного уважения, – нет ни у кого. Разве что у суда.

Есть ли в школе, где учатся ваши дети, или в их окружении группы, наслаждающиеся своей исключительностью и изгоняющие других? Они считают изгнанных недостойными своего общества? Возьмите это на заметку.

Травля – это высокомерие в действии. Дети-агрессоры живут в атмосфере превосходства, которая иногда оказывается маской, скрывающей их собственные глубокие обиды и даже комплексы. Они думают, что их мнимое превосходство дает им право обижать презираемых, тогда как на самом деле это просто повод, чтобы принизить кого-нибудь и почувствовать себя, что называется, на высоте. Есть и такие, для кого эта атмосфера превосходства не камуфлирование своих обид – этих детей учили, что они лучшие, а рядом много таких, кто не заслуживает уважения или снисхождения. И научили возвеличивать собственное «я», принижая чужое. Кто научил? Взрослые …

Карл Апчерч, афроамериканец, бывший уголовник – гангстер, который стал сценаристом и правозащитником, пишет об институциональном расизме и о том, как он повлиял на него в детстве.

«Презрение к моему народу – каждое высокомерное высказывание, выпад и оскорбление – было выкроено и сшито как раз на меня, еще до моего рождения … Мне понадобилось больше тридцати лет, чтобы узнать – ДНК отвечает за то, что я черный и я мужчина, но никак не за то, что я “ниггер” … Я рос, убежденный, что заслуживаю презрения общества, потому что я черный … Я был задавлен равнодушным, бессердечным, безжалостным чувством неполноценности».

По его собственному признанию, Карл был обижаемым обидчиком. Равнодушие, бессердечность, безжалостность – щит, которым он закрылся, чтобы уберечь себя от пренебрежения, презрения и ненависти, царивших вокруг. Защититься в полной мере ему не удалось – Апчерч осознал, что у него все-таки есть сила контролировать собственную судьбу и, самое главное, помочь другим изменить ее к лучшему, только в заключении. Но ведь осознал же!

Презирая «иных» и действуя, исходя из этого презрения, человек оскверняет, очерняет и принижает не только «я и ты», но и «мы». Размышляя о концепции убунту – южноафриканском направлении этики и гуманистической философии, где особое внимание уделяется понятиям верности и лояльности в отношениях между людьми, Десмонд Туту – архиепископ Кейптаунский (первый чернокожий епископ в ЮАР), активный борец с апартеидом, лауреат Нобелевской премии мира – отметил: «Я – только потому я, что ты – это ты; моя человечность кроется в твоей человечности. Если я расчеловечиваю тебя, то неизбежно расчеловечиваюсь сам … Забота о других – лучший способ отстоять свои интересы». Все мы зависим от общего благополучия. Если «мы» принижено, значит, принижен каждый из нас.