Третья опора. Как рынки и государство пренебрегают сообществом - страница 24

Сообществу нужно оставаться небольшим, чтобы выстраивать отношения, но ему также может быть нужно оставаться небольшим, чтобы эффективно обмениваться информацией[37]. Помимо издержек «упущенного роста», обмен информацией имеет свои недостатки. Сообщество может быть очень навязчивым и надоедливым, совать свой нос в личные дела членов. Сплетни могут быть полезны для исправления девиантного поведения, но они также могут быть низкими, причиняющими боль и нетерпимыми к отклонениям от вековых традиций. Прозрачность может высвечивать зарождающиеся проблемы, но те, кто находится в аквариуме сообщества, выставленные на всеобщее обозрение, могут быть цивильны на публике, скрывая при этом бурное негодование. Анонимность города при этом может быть освобождающей, даже если она отдаляет нас от социальных связей.

Стремление некоторых сообществ оставаться небольшими и взаимодействовать только внутри себя также может создавать определенные издержки для более широкой системы. Средневековые китайские мастера обычно находили учеников в семье или в сплоченном клане. Система гильдий в Европе, напротив, позволяла мастерам брать учеников практически отовсюду, а ученики, став мастерами, могли возвращаться в свои родные города, чтобы организовывать свои мастерские. Следствием менее жесткой структуры гильдий в Европе было то, что технические знания широко распространялись, совершенствовались и распространялись дальше[38]. Но в Китае, ограниченные пределами клана, они относительно стагнировали. Это может объяснить значительные улучшения в Европе в XVI – первой половине XVIII века в различных технических областях, например в часовом деле. Это урок, который будет иметь большое значение и для относительно недавней истории, и мы вернемся к нему, когда будем рассматривать фирмы и патентные права.

Сообщества могут также пытаться достичь сплоченности, делая чрезмерный упор на традиции как источник силы сообщества. Из-за этого его члены могут начать с подозрением относиться к возможностям выбора, предоставляемым современным миром, и оказаться таким образом в ловушке прошлого. Это представляет собой особую проблему, если речь идет о науке. Историк экономики Джоэль Мокир утверждает, что одним из главных стимулов научных открытий в XVII веке было осознание того, что научные наблюдения Аристотеля часто оказывались ошибочными[39]. Научный прогресс подпитывался также сознанием того, что современные ученые, такие как Галилей, Ньютон и Лейбниц, расширили границы знания далеко за пределы содержания древних текстов и что в классике не было ничего экстраординарного или вечного. Это побудило ученых бросить вызов старым знаниям в каждой области, отказавшись от своего раннего конформизма. Напротив, центры исламской учености, возможно, ради поддержания общности и, следовательно, сплоченности исторически исламской мысли в быстро растущем и разрозненном сообществе обратили свои взгляды назад. Исламские ученые, чьи предшественники сохраняли и развивали научные знания во время «темных веков» в Европе, начали изучать старые исламские тексты, пытаясь отыскать в них вечные истины, и начиная с XIII столетия мало способствовали прогрессу науки.

Сообщества могут оказывать поддержку, и они эффективны в особых обстоятельствах. Либо членов сообщества воспитывают больше заботиться о пользе для сообщества и его членов, чем о своей собственной, – обычно это верно для групп, которые растут вместе или являются этнически однородными, – либо сообщество способно предложить прибавочную ценность (то, что экономисты называют «рентой»), благодаря которой его члены считают сотрудничество стоящим. Как показывает пример с банками, пожалуй, наиболее важной проблемой, с которой сталкивается сообщество, является центробежное притяжение внешнего мира для членов сообщества – конкуренция, которая исходит от внешнего мира, подрывает ренту внутри сообщества. В идеале сообщество должно компенсировать эту центробежную тягу центростремительной притягательностью тепла своих отношений и безоговорочной поддержкой, которую оно оказывает своим членам. И смысл инклюзивного локализма, как мы увидим, состоит в том, чтобы создавать достаточные выгоды за счет близости, чтобы сообщество могло позволить себе быть инклюзивным. Тем не менее желание человека защищать свои ценные отношения и создавать новые, ограничивая конкуренцию и влияние извне, будет постоянной темой всей книги.