Фэнцзю гордилась своей проницательностью. Если она выйдет замуж за Дун Хуа, они немало сэкономят на домашних расходах. Чем больше она думала о будущей выгоде, тем счастливее становилась и тем больше ей нравился Дун Хуа.
Обожание застило ей глаза. Ей казалось, что Дун Хуа хорош во всем. Всякий раз, как он делал что-то новое, она первой выказывала свое восхищение и одобрение. Со временем у Дун Хуа выработалась привычка сперва приносить все свои новые творения маленькой лисичке на оценку. Поскольку Дун Хуа обладал неисчерпаемым запасом времени, за что бы он ни брался, все у него удавалось наилучшим образом. Порой Фэнцзю думала, как, должно быть, одиноко и скучно ему живется.
Ничто не предвещало беды. Ужасно голодная, Фэнцзю лежала в беседке животиком кверху, уныло смотрела на звезды и размышляла, что еще она могла бы сделать, чтобы завоевать сердце Дун Хуа. Чем больше она размышляла, тем громче урчал живот, и чем громче он урчал, тем сильнее портилось ее настроение. Чья-то тень заслонила звездный свет. Фэнцзю моргнула. Рядом с ней присел Дун Хуа. В руках он держал среднего размера блюдо из белого фарфора. На блюде лежала рыба в кисло-сладком соусе и источала безумно приятный аромат, медленно заполнивший беседку.
Дун Хуа поставил тарелку на стол и бросил на лисичку короткий взгляд. Неожиданно в его голосе прозвучало колебание:
– Только со сковороды, сам готовил.
Прежде Фэнцзю беспокоилась, что не найдет с Дун Хуа общий язык, ведь она не умела того, что умел он. Кто бы мог подумать, что он окажется так же сведущ в искусстве готовки, как и она? Наконец она могла успокоиться – два мастера нашли друг друга! От переполнявшей ее благодарности Фэнцзю сперва поставила обе передние лапки на колени Дун Хуа и только потом запрыгнула на стол. Сначала она думала обмакнуть в соус лапу, но, вовремя вспомнив, что сейчас не в облике человека и есть таким образом нельзя, убрала лапу и застенчиво лизнула рыбью спинку.
Она замерла, стоило ей распробовать соус.
Дун Хуа, подперев щеку рукой, смотрел на лисичку очень внимательно.
– Вкусно?
Фэнцзю убрала язык, но не отодвинула мордочку от рыбы. Ей хотелось закричать: кошмар-кошмар-кошмар! Вдруг она вспомнила, как тетушка рассказывала ей историю о молодой жене, которая плохо умела готовить. Однажды она захотела приготовить мужу суп на скорую руку. Муж съел все подчистую и заверил жену, что все было очень вкусно. Когда женщина мыла посуду, ее все же одолели смутные сомнения, и она попробовала бульон. Так она поняла, что муж солгал, чтобы не расстраивать ее. Это было так трогательно. Супруги прожили долго и счастливо, оставив потомкам интересную историю.
Фэнцзю закрыла глаза и стиснула зубы. Меньше чем за половину времени горения палочки благовоний она обглодала рыбину до костей. Положив лапку на живот, она постаралась состроить самую довольную лисью мордочку и посмотрела на Дун Хуа, всем своим видом показывая, что все было вкусно. Она надеялась, что Дун Хуа с его-то проницательностью считает некое напряжение в ее взгляде и сам попробует соус.
Дун Хуа и правда протянул к блюду палец, и она даже едва заметным движением подтолкнула его к нему поближе. Дун Хуа замер, и она толкнула блюдо еще раз. Владыка коснулся пальцем ее перепачканного в соусе носа и одарил ее долгим взглядом.
Наконец он протянул:
– Ты… хочешь добавки? Сегодня уже все, но завтра я приготовлю еще.
