Читать онлайн Яся Белая - Твоя... Только твоя...

1. Глава 1

У него светло-карие глаза. А в них — золотистые точки. Словно звёзды стынут в янтаре. Рыжие волосы, россыпь веснушек, длинные ресницы на тон темнее волос, аккуратная бородка. Для кого-то он просто симпатичный, для меня — самый красивый на земле.

А ещё у него есть шаловливая татуировка.

С неё-то всё и началось.

…В наш с Дариной салон они в тот день заваливаются всем «зверинцем»: Волкодав, Медведь, Гепард и Лис. У Волкодава есть Дарина, у Медведя и Гепарда свои пассии, а вот Лис, Илья Лисовский, мой. Вот уже две недели, как мой…

Это случилось внезапно. Мы просто соприкоснулись взглядами и…вспыхнули. Оба. Стояли друг напротив друга и глаз не могли отвести. Он первым протянул руку:

— Илья.

— Гульназ, — ответила я, вложив свои пальцы в его ладонь.

Он не пожал мне руку, нет. Наклонился и поцеловал.

И мир шатнулся и уплыл куда-то в сторону — никогда прежде мужчина не обращался со мной так, будто я была хрустальной принцессой.

— Кажется, — проговорил он, кутая меня в бархат своего голоса, — твоё имя связано с цветами.

Я покраснела ещё сильнее, хотя сильнее, казалось, некуда.

— В дословном переводе — «нежный цветок», — проговорила тихо, потому что крайняя степень смущения мешала произносить слова внятно.

— Тебе очень идёт, — отозвался он.

Вскинула глаза, хотя воспитание требовало, чтобы я не смела смотреть на постороннего мужчину, и залипла в его взгляде. Как мушка — в тёмном янтаре. Пропала. Потерялась.

Разом забыла, что где-то у меня есть жених — жестокое беспощадное чудовище. Что старший брат сейчас за решёткой, в том числе и по вине этого рыжего. Чему учили в школе и наставляли в клане.

Предала сразу всех. Перечеркнула одним взмахом ресниц.

И хотя притяжение было колоссальным, высвободила руку и произнесла гордо:

— Только я вовсе не нежный цветок. Сорняк придорожный. Чертополох.

Именно так меня зовет Мириам — глава клана Алиевых. Внебрачная дочь её грозного мужа, прижитая от глупой служанки. Принятая в клан из милости.

А рыжий лишь хитро улыбнулся и вновь нежно взял мою руку:

— А мне нравится чертополох. Очень красивое растение.

И мой мир схлопнулся, сжался до одной точки, в которой чуть насмешливо поблёскивали карие глаза.

И я поняла, что буду предавать дальше.

И предавала.

И когда ощутила на своих губах его поцелуй. И когда ответила на него, и вчера, когда повелась на банальную провокацию…

— Гуля, а ты знаешь, где у Лиса татуировка? — басит Медведь, в миру — Станислав Мишутин. Гепард, Тимур Северин, лишь ехидно улыбается и смотрит на меня с лёгкой издёвкой.

Я сейчас, наверное, краснее помидора.

— На правом предплечье, — говорю я, пытаясь соскочить с этой темы. И вообще у меня сложный заказ — композиция с кактусами и суккулентами. Как говорит Дарина — твои любимые колючки. Сама она предпочитает работать с более нежными цветами. Я волнуюсь, колю палец, ойкаю…

Лис тут же оказывается рядом — берёт меня за руку, слизывает капелю крови.

— Глупый, — корю я, — а если бы ядовитое.

— Значит, умерли бы вместе. Разве это не счастье?

Мотаю головой: нет, милый, счастье жить. Счастье тонуть в твоём взгляде. И мне кажется, Илья меня слышит, потому что в его глазах я явно читаю: «А мне — в твоём»

— Лис, — вклинивает в наш зрительный разговор Медведь, — ты почему своей девушке татушку не показываешь?

Илья не выпускает моей руки, смотрит с вызовом и говорит, будто друзьям, а на самом деле — только мне:

— А она не просит.

Фыркаю и высвобождаю руку:

— Как я могу просить о том, о наличие чего даже не догадываюсь.

— А хочешь узнать? — он наклоняется и щекочет мой затылок горячим дыханьем. Почти целует в шею. По телу пробегает сладкая дрожь.

И тут же перед глазами встаёт перекошенная злобой физиономия Аскера, моего жениха. Мне даже руку хочется вскинуть к щеке — так явственно ощущаю его пощёчину. И страх, леденящий страх. Хочется кинуться прочь, спрятаться в объятиях моего рыжего солнца, согреться.

Голос Аскера звучит в ушах, заставляет дрожать: «Пробуй мне только, тварь, не целкой оказаться. Пожалеешь, что родилась. Убью»

Пока Вазир был на свободе, он хоть как-то защищал меня от посягательств Аскера, оттягивал нашу свадьбу, даже выучиться мне позволил… А теперь? Мириам не станет меня прикрывать. Даже если я сделаю то, зачем оказалась здесь. Аскер убьёт меня в любом случае, как убил моих мать и тётю. Одна была невинна, другая — нет. Для него нет разницы. Это животное получает удовольствие, видя мучения других.

А так я умру, хотя бы познав ласки мужчины, которому нравлюсь.

Поэтому вскидываю голову, ловлю его взгляд и говорю:

— Хочу.

— Тогда поехали, — он протягивает мне руку.

Я качаю головой:

— Не сейчас. Нужно доделать заказ.

Лис терпеливо ждёт. Я заканчиваю, отправляю заказ на доставку, подхватываю сумочку и заглядываю к Дарине в кабинет — сообщить, что уйду пораньше.

Она сидит на коленях у Кирилла, и жадно целует своего Волкодава. Я ойкаю, поспешно закрываю дверь, через минуту из-за двери высовывается растрёпанная голова Дарины.

— Ну чего? — недовольно бросает она.

— Я пойду… Меня Лис на свиданье позвал…

— Оу! — тянет Дарина. — Беги, конечно. Только с тебя потом грязные подробности.

Фыркаю: мол, не дождешься. И ухожу.

В машине, сидя рядом с Ильёй, и глядя на его руки, сжимающие руль, я ещё раз взвешиваю своё решение: сейчас я, возможно, подписываю приговор не только себе, но и Лису. Аскер не простит, что кто-то первым снял пробу с лакомства, которое тот готовил для себя.

Меня потряхивает, я комкаю сумочку, прячу глаза.

Ну же, не трусь, ты должна сказать. Помнишь, как учили в школе? Всегда говори правду, какой бы болезненной она не была.

— Илья… я…

Его руки плотнее сжимаются на баранке, даже костяшки белеют.

— Всё хорошо, Гуля. Не бойся. Мы просто посидим рядом, посмотрим кино… Ты же не против?

И вдруг я понимаю, что он тоже волнуется. Пожалуй, не меньше моего. Он ведь слишком правильный, порядочный. Мне нельзя с ним. Мой мир тьма, печаль и страдания. Его — свет, веселье и наслаждение. Мне так нравится смотреть, как в его глазах пляшут смешинки.

Если мне суждено умереть, не познав его ласк, что ж — это лучше. Нечестно вовлекать его в это.

«Гульназ, забыла зачем ты здесь?» — ехидно интересуется альтер-эго голосом Мириам. Перед глазами встаёт её полное неприятное злое лицо. «Пора платить за благодеяния, сделанные тебе, Чертополох. Истреби всё их шакалье племя…»

Не могу. Не хочу. Только не Лиса.

Когда мы поднимаемся в лифте, Илья старается держаться от меня подальше, насколько позволяет узкое пространство кабинки. Я комкаю сумочку и смотрю вниз.

Я хочу быть с ним. Очень хочу.

Но… имею ли я право?

Чувствую себя демоницей, что утаскивает в Ад чистую душу.

Я не достойна его.

Знал бы милый Лис, какая я на самом деле, шарахнулся бы от меня.

Он не сразу попадает ключом в дверь — столь сильно волнение. Однако открыв и спрятав ключ в карман, ко мне оборачивается уже совершенно спокойным и полным решимости. И прежде чем я успеваю что-то сказать, возразить или хотя бы ойкнуть, он подхватывает меня на руки и переносит через порог.

Нельзя. Так нельзя. Моё сердце разорвётся сейчас.

Он бережно опускает меня, позволяет осмотреть его холостяцкую квартиру — стильную, элегантную, очень мужскую. В любимых мной приглушённых серо-чёрно-тёмно-синих тонах.

— У тебя мило… — говорю я.

— Ты сможешь здесь всё переделать… — говорит он и снова, как в нашу первую встречу, целует мне руку.

— Я?

— Конечно, ты. Других у меня нет, и уже не будет.

Он смотрит на меня сияющим взглядом, ласково прячет прядку за ухо, наклоняется и целует в угол губ.

— Ты — в моём сердце. Под кожей. Пульсируешь в венах.

— Нельзя… — шепчу я, а сама хватаюсь за его плечи, опускаю глаза. — Илья, ты совсем не знаешь меня…

— Я хочу узнать, Гуля, — нежно шепчет он. — Узнавать тебя день за днём. Пока смерть не разлучит нас.

Я не выдерживаю, всё-таки срываюсь в слёзы.

Он сгребает меня в охапку, сцеловывает солёные дорожки, нежно баюкает.

— Тише-тиши, Гулюшка моя. Всё будет хорошо.

— Не будет, Илюша, не будет, — мотаю головой. — Он придёт за мной. Он убьёт нас обоих.

И вдруг лицо моего Лиса становится жёстким. Настолько, что я даже пугаюсь. Я выросла среди жестоких мужчин, а в Илье сейчас сквозит что-то запредельное, нечеловеческое. Ёжусь, сжимаюсь в комок…

— Кто он? — голос звучит холодно, с явными нотками стали.

— Мой жених, — бормочу, пряча глаза. — Он обязательно придёт за мной. И уничтожит, растопчет, разорвёт на куски … Вместе с тобой.

Илья берёт меня за плечи и ощутимо встряхивает:

— Смотри на меня.

Я подчиняюсь. И вижу в его глазах не тёплый янтарь, я холодный жёлтый огонь, как у хищника.

— Пусть придёт, — режет он воздух резкими короткими фразами. — И пусть попробует забрать. Ты — моя. Только моя.

— Твоя… Только твоя… — эхом отзываюсь я, прячась в его объятиях.

— Ты позволишь мне утвердить на права на тебя окончательно?

— Да, — выдыхаю я, и он снова подхватывает меня на руки, но в этот раз несёт в спальню…

Илья раздевает меня осторожно, бережно, будто распечатывает ценный подарок. И каждый открывшийся участок кожи осыпает поцелуями, не забывая шептать мне на ухо:

— Красивая… Нежная… Моя…

И я растворяюсь в нём, в любви к нему, в счастье принадлежать.

Он вновь берёт меня на руки и укладывает на кровать.

А потом…

У меня нет слов… Они сгорают, рассыпаются пеплом, оседают пылью, слишком ничтожные, чтобы выразить случившееся…

Когда руки и губы твоего мужчины скользят по твоему телу, когда он вторгается в твоё лоно — аккуратно, медленно, щадя… Но — вскоре вы оба срываетесь в бездну, потому что ты сама торопишь, обвиваешь ногами, подаёшься бёдрами навстречу, ловишь ритм…

А поцелуи… Они глушат крики, стоны, всхлипы.

И счастье, такое огромное, что тебе его не вместить, обрушивается на тебя…

Я прихожу в себя оттого, что плачу.

Илья сцеловывает мои слёзы и говорит взволнованно и виновато:

— Я что-то сделал не так?

Обнимаю за шею, утыкаюсь в плечо, чуть прикусываю и выговариваю ему:

— Что за глупости! Ты всё сделал даже лучше, чем я представляла.

— Тогда почему ты плачешь?

— От счастья быть твоей…

Он улыбается:

— Глупышка! Нашла счастье! Ты же меня совсем не знаешь!

— И ты меня… — повторяю в какой раз за сегодняшний день.

— Хорошо, — говорит он, — давай знакомится.

Поворачивается на спину, и тут я замечаю татуировку: сердце с крылышками и хвостом змеи.

Ниже пупка.

От рассматривания этого шедевра у меня пунцовеют щёки.

Потом Лис сгребает меня, переворачивает, вдавливает в подушку и приступает к допросу:

— Теперь ты. Какие тайны прячешь от меня?

Я вздыхаю и пытаюсь унять панику.

Не могу ему лгать.

Но и сказать правду — не могу…

2. Глава 2

Мои тайны слишком грязные и слишком тёмные. Они не для тебя, милый.

И я ухожу от ответа, соскакиваю с темы, спрашиваю сама:

— Что мы будем делать теперь?

Илья с явной неохотой отрывается от моего тела. Приподнимается на локтях, заглядывает в глаза.

— Теперь я, как честный человек, обязан на тебе жениться. Ты ведь мне свою невинность подарила.

Мотаю головой, бормочу еле слышно:

— Мы не можем… Я же тебе говорила: у меня есть жених!

Лицо Ильи снова суровеет.

— Колючка моя, — говорит он со сталью в голосе, — давай определимся сразу: отныне никаких других мужчин, кроме меня в твоей жизни нет. Прости, но тебе придётся забыть твоего жениха.

Всхлипываю, отвожу взгляд, губы дрожат предательски: