Я стала часто приходить на квартиру. Стыдно признаться, что это случалось чаще, чем, когда она была жива. Находились и время, и возможность. Я не ценила, когда она была рядом, думая, что впереди у нас еще много времени на жизнь. Последние полгода я занималась нескончаемыми домашними делами, работой или просто наслаждалась моментами, когда оставалась одна. Мне нравится проводить время с собой. Наверное, только сейчас я проснулась. Очнулась от осознания того, как порой мы увлечены только заботами, планами, забивая на свое здоровье, жизнь вокруг и уделяя меньше внимания близким людям. Я ведь никогда не была такой. Раньше я все свое время посвящала маме, племянникам, бабушке. При этом успевала строить свою жизнь.
Сейчас родные стены поддерживают и помогают пережить горе. Прихожу сюда вспомнить и попытаться почувствовать, что испытывала мама последние годы и дни, пребывая наедине с собой. Я очень хорошо знала ее – привычки, сокровенные моменты биографии. Больше, чем мои сестры. Наверное, потому что со мной она начала стареть, так и не постарев. Ей было всего 66 лет. Причину смерти указали – ИБС, отек мозга и прочие осложнения, появлению которых способствует сахарный диабет. А я продолжала испытывать чувство вины за то, что не отреагировала должным образом на жалобы мамы.
На следующий день после похорон мы с сестрой Светланой пришли вымыть полы, как это принято делать за умершим. Позже я стала приходить одна, чтобы понемногу разобрать ее вещи. Это отдельная тема, очень болезненная. Я постаралась раздать вещи до сорока дней, как делала мама после смерти бабушки. Говорила, что так положено. Якобы душа усопшего скитается, ожидая ухода на тот свет, и важно помочь ей достичь царства небесного, совершая хорошие дела от ее имени. Нам хочется сделать все правильно в соответствии с традициями, добиваясь какой-то до конца неизвестной точности. По большому счету это важно только нам, просто отвлекает от тяжелых переживаний. Уже, собственно, не так важно, все ли сделано правильно или с ошибками. Каждый сам решает, как поступить с тем, что окружало ушедшего человека, и сколько должно пройти времени.
Казалось бы, что такого – раздать вещи умершего. Легко, если речь идет о чужом для тебя человеке. Что касаемо близкого, это тяжело. Знаю многих людей, у которых вещи хранятся в шкафах всю жизнь. Их достают, перебирают в надежде уловить запах близкого человека. Вспоминают, как носил этот гардероб, с какими событиями жизни вещи связаны, и тем самым стремятся быть с человеком немного ближе. Своего рода ритуал. Я же решила, что поступлю, как велела мама: раздам вещи до сорока дней. Выполню ее просьбу, хотя выносить их из дома мне вовсе не хотелось. Я перестирала весь гардероб и пожертвовала церкви, чтобы там передали их нуждающимся прихожанам. Я знала, что так делать разрешается, если вещи не изношены и имеют достойный вид. Нижнее белье и ночные рубашки мы со Светой предали огню. Языки пламени быстро сделали свое дело. Рука не поднялась бы отнести на помойку. Мама шутила: «Выкинете вон в мусорку, мне все равно уже будет».
