Тянущая боль простреливает пальцы. Но я, закусив губу, терплю.
— Что с рукой? — это рычание приводит меня в чувства, шмыгаю носом, а Белый кивает головой на своего пленника: — Он?
Киваю. Стараюсь терпеть боль.
Вижу, как тот самый нож-бабочка мелькнул теперь уже в руке Федора. Резким и стремительным ударом Белый приколачивает ладонь моего обидчика к столику.
— Белый, сука! — ноет незнакомец. — Я шутканул! Решил с девкой твоей познакомиться поближе!
Распахнув глаза, смотрю, как из раны начинает вытекать струйка крови. Кровь везде. На белоснежной скатерти. На одежде бандита. На моем ноутбуке.
Пытаюсь подхватить компьютер со стола. Не выходит. Рука болит, трясется.
Федор наклоняется. Что-то говорит парню. Я не слышу слов.
Вокруг собирается толпа зевак. Давлю плач. Хочется закричать, спросить, где ж вы раньше были?!
Белый вынимает несколько купюр из кармана. Бросает на столик. Берет мои вещи, ноутбук, тянет меня к двери.
Я всхлипываю, оказавшись в машине.
— Нам нужно уехать, пока полицейские не появились, — шепчу я, морщась.
— Руку покажи, — требует он.
Понимаю, что не могу пошевелить пальцами. То ли от страха, то ли от боли.
Белый сам берет мою ладонь в свою большую и теплую.
Вижу, как он хмурится. Стараюсь не смотреть на собственные пальцы.
— Смещения нет, — сухо говорит Федор. А я вижу, как он злится.
На меня? За что? Я ведь даже не знаю того парня.
— Пустяки, — бормочу я.
— Пустяки, блядь! — эхом усмехается он, но его пальцы аккуратно держат мою ладонь.
Свободной рукой он перехватывает бутылку с водой. Я чувствую, как ледяное стекло соприкасается с кожей. Становится капельку легче.
Вижу, как Федор запускает двигатель и вбивает в навигатор «Травмпункт».
— Пустяки, блядь, — очень тихо, рыча, повторяет Белый, а я боюсь сказать хоть слово.
Сижу, придерживая холод у поврежденной ладони. Слезы уже не катятся. Потихоньку привыкаю к боли, что странно. Ведь я не умею ее терпеть.
Наверное, это все из-за Федора. Если буду рыдать, он будет злиться еще больше. Чувствую это интуитивно.
Смотрю, как свободной рукой Белый пытается вытряхнуть сигарету из пачки.
И опять прихватывает ее фильтром в обратную сторону.
Странный мужчина. Такой стаж курильщика, а курить так и не научился.
Мысль кажется смешной. Должно быть, это нервное.
***
Федю потряхивает. Он держится исключительно на мысли, что девчонку нужно доставить к доктору.
Прямо на глазах тонкие косточки опухают и покрываются отеком.
Блядь, он достанет этого уебка, если у того не хватит мозга свалить из области. Из-под земли достанет.
— Вы мимо проезжали? — вопрос Надии отвлекает. Это хорошо. Нельзя Феде думать о том, какую часть тела он вырвет ушлепку за то, что потянул конечность к малышке. — Тот человек. Он назвал вас по имени. Вы знакомы?
Белый кивает. Здание травмы маячит уже за кованными воротами. Федя влетает прямо под шлагбаум, снося тот нахрен.
— Федор! — удивленно выдыхает девочка, но он уже не слышит.
Выходит из тачки, оббегает ее, распахивает дверь.
Надия смотрит на него, как на психа. Впрочем, он и есть псих.
Хватает девочку в охапку.
— Ноги-то у меня в порядке, — протестует она, Федя молчит. Позволяет ей идти ко входу в больницу.
Внутри, в приемных покоях, очереди нет. Жаль, что государственная клиника оказалась ближе всего. Нужно было Феде мчаться в частную. Ладно, потом и к частному врачу отвезет девчонку. Пока пусть здесь посмотрят.
