То есть, гухулы действуют не в одиночку. Их поддерживают Воспринимающие – наряду с Охотниками, самые мерзкие из всех магических Орденов.
Элмаден – весьма лакомый кусок. По крайней мере, так утверждал Кенлар, но Юст в то время политическими вопросами не слишком интересовался. Напасть на Элмаден – значит, втянуть в войну Лиоренцию, потому что Лиоренция, конечно же, пошлет войска… Эта причинно-следственная связь Юсту категорически не нравилась. Тем более, если в Элмадене засели предатели, якшающиеся с тайной магической фракцией.
Время… Многое зависит от того, сколько продержится Беляр, сколько сил затратят гухулы. Но, в любом случае, мозаика складывалась крайне нехорошая. В целом, Юст разделял мнение Созерцательницы. Сейчас, когда он был один, без сети, он явственно ощущал, что мозгов не хватает. Надо будет поразмыслить над этим вопросом позже, после возвращения в лагерь.
– Почему ты сбежал от Видящих? – прервав его размышления, внезапно переменила тему Сю-Джин. – Испугался перемен в себе?
– Не захотел портить зрение, – Юст скривился. – Понял внезапно, что мои глаза мне очень дороги и я слишком себя люблю, для того чтобы превратиться в бельмоглазое чудище.
– Это потому, что ты не Видящий, – сказала она, пронзая его взглядом. Знакомым ведь взглядом, даром что глаза у нее были фиолетовые… – Ты гораздо больше похож на Связующего. Только они умели устанавливать подобные соединения.
– Не во всем похож, – возразил Юст. – По крайней мере, если судить по тому, как они описываются в дошедших до нас источниках.
Созерцательница, кажется, удивилась. Юст молчал – ждал, что она еще скажет.
– Да, – после некоторых раздумий кивнула Сю-Джин. – Связующие подстраивались под других. Ты же – наоборот…
– Нет, – снова возразил Юст. – Я не только переделываю других под себя, но и сам подстраиваюсь. Я иногда бываю… чересчур уступчив, иду на поводу.
– Я не заметила, – в тоне Сю-Джин прорезалась язвительность. – Ты просто не сбалансирован!
– Как раз-таки сбалансирован! Просто я не сумма других. Не смесь, не разборный механизм. Я новое качество.
Она явно не ожидала такого ответа, стояла, сложив руки на груди, и размышляла. Юст смотрел на нее – изучающе.
– Почему ты живешь в Лиоренции?
– Там моя семья, – прямо ответил Юст, не вдаваясь, впрочем, в подробности.
– Но тебя ведь должны были подвергнуть действию гасящего Излучения? Или эти слухи про Лиоренцию – не правда?
– Правда, – Юст непроизвольно перекосился. – Все подростки проходят такую… процедуру во время Инициации. И меня она не миновала, едва я вернулся из Анидаб-Дорему. Я понимал, что… ничего хорошего меня не ждет.
Это было ужасно, но воспоминания о пребывании в Инквизиции затмили Инициацию.
– Однако ты… Ты сохранил свои способности несмотря на облучение. И здоровье тоже. Я слышала, что у вас имеется специальный остров…
– Он называется Скорбный, – мрачно сказал Юст. – Я был там. На острове есть… люди, у которых мозг не излучает. Вы ведь понимаете, что я имею в виду? Облучение выжгло дотла их вторичную сеть и разрушило нервные связи. Это зависит от особенностей организма, от устойчивости. Чем сильнее маг, тем он более устойчив, но при этом общая реакция на облучение выражена сильнее – так мне говорили.
Юст уставился под ноги, разглядывая выложенные камнями аккуратные дорожки и свежую, еще совсем короткую траву с рассыпанными по ней первоцветами. Вдоль центральной дорожки, ведущей к храму, стояли каменные плиты с рисунками и непонятными надписями. Они были высечены не ронийскими буквами и, вроде бы, не шуорскими иероглифами. Наверное, какая-то местная письменность.
