У горизонта событий. Том II - страница 75

– У тебя теперь есть… преданные молчаливые слуги, – говорил Кенлар. – Как я слышал – глухие и немые, и не по своей воле. Они пробуют твою еду, проверяют твои комнаты. И, может быть, даже постель. Отдергивают одеяло и смотрят, не подложил ли тебе кто ядовитую змею или паука…

– Однако пока ты не нашел в моей постели ядовитых змей и пауков, – мрачно заметил Арунидис.

Кенлар криво усмехнулся.

– Ваше Святейшество. Новый Понтифик и Великий инквизитор. Ты… не предполагал, что тебя выберут, да?

– В какой-то степени, – ответил Арунидис, подпустив в голос немного смирения.

Но надеялся. В глубине души, конечно же. Надеялся. Считал себя достойнее остальных. Какой грех гордыни!

Арунидис развернул ладонь, вглядываясь в линии татуировки и свежий, не заживший еще разрез. Кровь. Драгоценная кровь. Оставленный Спутниками магический артефакт из всех кандидатов выбрал его.

– Твои… коллеги наверняка считают, что ты слишком молод для такой должности, – продолжил Кенлар. – Многие из них верили, что больше твоего её заслуживали. Ты вынужден будешь опираться на старших товарищей, как-то завоевывать авторитет. Ты не можешь себе позволить прослыть мягкотелым…

– Да.

– И что теперь? – поинтересовался Кенлар. – Рискнешь ли ты претворять в жизнь свои давние идеи?

«Как ты обойдешься с делом, которое тебе досталось в наследство от Эриджио?». Кенлар не спрашивал об этом прямо, но достаточно намекал.

– Значит, нет смысла ненавидеть людей, которые верят иначе или вообще во что-то совсем другое? – повторил Арунидис недавние слова Кенлара. – Это ересь, мой дорогой!

– Это терпимость к инакомыслию.

– Ты, безусловно, человек самых передовых, прогрессивных взглядов!

– Раньше ты не был таким! – Кенлар сцепил челюсти, раздраженно мотнул подбородком. – Не терпел фанатиков, не боялся отличных от твоей точек зрения!

– И сейчас не боюсь – лично не боюсь. И я, по-прежнему, не фанатик. Я не против книг, даже ложных и еретических. Дело не в моей трусости, не просто в вере и религиозных догмах, и борьба за чистоту веры – не прихоть фанатиков, а насущная необходимость. Церковь и Инквизиция – основа нашего государства, основа общественного порядка. Цемент, который все скрепляет. Без Учения Пророка не было бы Лиоренции! И Инквизиция… она руководствуется уставом, а не чинит беззаконие. Это наш долг. Чтобы мир не захлебнулся в нечистотах, нужно чистить отхожие места.

– Откуда это изречение? – Кенлар презрительно скривился. – Судя по пафосной гримасе, которую ты состроил, оно очень древнее.

– Я слышал его от Эриджио, – хмуро ответил Арунидис. – С иными источниками я не знаком.

– Долг! – Кенлар поморщился. – Точнее, то, что тебе удобно называть долгом. То, что государственные репрессии мотивированы, а не являются делом рук безумного маньяка, их вовсе не оправдывает.

– Я не могу поступить по-другому, Кенлар!

– Я понял.

– Ты на моем месте рассуждал бы и действовал иначе?

– Я – да. Конечно, да.

Арунидис вполне мог предсказать подобный ответ. И, что хуже, он был уверен, что Кенлар и в самом деле поступил бы по-другому. И не просто был уверен, а точно знал. Откуда? Это проклятое знание заставляло его чувствовать себя неполноценным!

Отношениям с Кенларом конец. Конец! Теперь, когда они вышли на новый уровень, когда ему самому стало известно гораздо больше…. Конец. И ничего подобного в его жизни впредь не будет. Острое осознание этого больно резало его. «Ты получишь, кого хочешь, – пытался он себя убедить. – Ты сможешь выбрать моложе и красивее». Глупо. Тем более, глупо тут к Кенлару придираться… Увы такого нигде больше не найдешь. Зато он может по новой завести на Кенлара дело. Или дать Кенлару понять, чем тот ему теперь обязан. Только подобный шаг не только не оградит Арунидиса от направленной на него ненависти, но, наоборот, эту ненависть лишь распалит.