У страха рога велики - страница 34

– Да я позавтракал.

– Это ясно. Татьяна Сергеевна хозяйка хлебосольная.

– У-у.

Семеновна рассмеялась над его изумленным лицом.

– Без «У-у-у». Поселок стеклянный, все, всё видят, всё знают. А осы злые не только вас покусали. Планерка сегодня отменяется и неизвестно будет ли завтра.

– Лидия Семеновна, но, в самом деле, осы покусали. Чешусь, как пес шелудивый.

Оправдания прервал стук в двери. Вместо них пришлось давать показания.

– Лейтенант, когда вы были вчера нужны, вас не отыскать, а сегодня с утра пораньше прилетели.

– Не уводите разговор в сторону. Вот заявление от пострадавшего Мархотина, что вы первым ударили его. Вот справка о телесных повреждениях. Рассечен лоб. Тупая травма головы, контузия.

– Так это он пьяный, головой дверь таранил. Вы следственный эксперимент проведите, его еще раз припечатайте и увидите, я его ударил или он сам рога сшибал. А тупая травма головы у него от рождения.

– Не острите. Вот еще свидетельские показания Дринькова, подтверждающие слова пострадавшего. И то, что зачинщиком драки были вы. А если не вы, то кто? Ведь вы же видели участников драки? Можете опознать.

– Я в поселке то никого не знаю. А кроме Дрянькова никто показаний не давал? Интересно было с ними бы ознакомиться. А я вам все рассказал. Не видел, не знаю, не участвовал. Претензий ни к кому не имею.

– То, что участвовали на лице у вас написано.

– Это осы покусали. Есть свидетели. Кстати можно их привлечь к ответственности? Не свидетелей, ос.

– Издеваетесь?

– А почему бы и нет, лейтенант? Я видел мельком, у вас в папке заявление от директора. Понимаю. Меры принимать надо. Но, пожалуйста, без меня. Не видел, не знаю, не участвовал. О чем искренне сожалею.

Сердито захлопнув папку, следователь выскочил из кабинета. Заливистый смех Лидии Семеновны провожал его и за дверями.

– А вы, молодец. Я думала московский хлыщ. Особа приближенная. А вы нормальный мужик. И даже Лизе сумели понравиться.

– А, что она какая-то особая?

– Вы не заметили? Не особая, особа особо неординарная. Еще в девятом классе создала рок группу. Окончила школу с медалью, правда серебряной, поступила на бюджетный. На областном конкурсе заняла первое место, получила приглашение в академию предпринимательства. Экономист грамотный, но от должности главбуха отказалась. Ей, видите ли, жить хочется. Сейчас учится на факультете журналистики, была редактором многотиражки, но не правильно освещала деятельность компании в строительстве светлого капиталистического будущего. Отказалась пиарить руководство. Итог; сидит в бухгалтерии. Пока. А что будет неизвестно. Издала две книжечки стихов. И не дай Бог вам её обидеть, Вам за нее … Мало не покажется. Любят её здесь.

– Уговорили, не обижу. Как бы она меня не обидела? Не будем про неё. Что скажете про Дрянькова и Мархотина?

– Что скажу. Общалась с ними только на планерках. Они из тех господ, которые всегда найдут виноватых. Чей зад подставить. Как специалисты? Людям с ними тяжело работать, особенно с Дриньковым. Впрочем, у хорошего человека не может быть такой фамилии.

Лейтенант крутился, как попугай в клетке, которую кот проверяет на крепость. Начальник райотдела орет, директор в унисон сопит разбитым носом; разыскать, возбудить. Кого искать? Пострадавшие не знают, не помнят. Кто бил, за что били? Ответа нет. Обслуживающий персонал молчит. «Варягов» не любят. Своих не выдадут, с ними жить. Директор с компанией валят на ревизора. Но если бы ревизор начал драку, то пострадавшим оказался бы он. Не тянет ревизор на Шварцнегера. У девицы этой, Котковой еще надо взять показания. Если бы лейтенант Иващенко знал, на что отважился, он бы вызвал девушку повесткой. Серпентарий красивых, но от этого еще более опасных созданий божьих. Оплели, опутали. Вместо показаний он приобрел еще одно заявление если не о попытке изнасилования, то об оскорблении девичьей чести и насильственных действий в отношении заявительницы. Но причина драки обрела обоснование. Разбираться в этом деле у следователя совсем пропало настроение. Кроме неприятностей ничего не приобретешь. Угодишь начальству и «варягам», опустишься в глазах жителей ниже плинтуса. Начальство назавтра забудет об указанной услуге. «Варяги», на то и «варяги» – нынче здесь завтра там. Подполковник, когда он доложил ему о ходе расследования, полчаса орал в трубку, потом посочувствовал ему, его молодости и неопытности и пообещал, после обеда, приехать лично.