У страха рога велики - страница 35

До обеда Михаил Александрович в основном составил отчет о командировке, в которой отразил слабые места и упущения в мерах и способах экономии материалов, энергоресурсов, выдал свои рекомендации для руководства комбината. Остались вопросы решаемые уровнем выше. В отделе кадров личных дел ни директора, ни присных с ним не было. Принимались они на работу в головном офисе, вся информация об их образовании и предыдущей деятельности хранилась там. Даже зарплата их была для работников комбината тайной за семью печатями. Чем бы не был занят Михаил Александрович, он все время подсознательно ждал. Ждал – откроется дверь и она войдет в кабинет, ждал, что за этим поворотом полутемного коридора встретит её. Ждал её звонка. Зайти к ней в бухгалтерию он боялся. Боялся слов, которые хотел, но не мог ей сказать. Боялся не её, боялся себя.

Перед обедом его нашел Алексей. Весь комбинат весело обсуждал вчерашнюю потасовку. Кто-то успел выкинуть в Интернет фотографии. Вот; Мархотин на полу, испуганное лицо удирающего директора, Лиза в залитой красным футболке рядом с опрокинутым столиком, она же и Михаил, заботливо осматривающий её, Михаил с рассеченной губой, искаженным от гнева лицом в сутолоке драки, лица, кулаки.

– Ну, ты, герой. Покажись. У-у-у. А наговорили.

– Да, мне по морде всего один раз прилетело и то вначале.

– Зато ты, говорят, Мархотину башку проломил.

– Еще один. Мне тут лейтенант мокруху шил, теперь ты. Мархотин сам, еще до драки дверь лбом протаранил, а я только погладил.

Вернувшись к фотографии, где Мархотин растянулся на полу, а Михаил застыл в прыжке над ним, Алексей рассмеялся.

– Хорошо погладил. Жаль, меня не было. Я бы еще добавил. Поехали обедать. Карета подана.

Машина стояла за КПП. Ожидали Ларису с Лизой.

– Но, мужики тебя зауважали. Так что можешь по поселку ночью ходить свободно.

За обедом, перебивая друг друга, Лиза с Михаилом рассказывали перипетии вчерашней драки. Все согласились с мнением Ларисы, что директор козел. Поддержали совет Лизы, что Михаилу надо писать встречное заявление о том, что Мархотин и Дриньков вызвали его на улицу специально, что бы освободить поле действия для приставаний директора к Лизе. На улице они, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, спровоцировали драку. Тут же на кухонном столе под диктовку Лизы заявление было написано.

Поселок гудел. Полиция научилась пользоваться Интернетом. На рабочем столе компьютера папку с фотографиями следователь поместил в самый центр. Подполковник приехал не один. Пес не кусает руку его кормящую. Прикормить полицию сидящую на бобах всегда есть чем, даже не нарушая закон. Эдакая, спонсорская помощь, начиная от запчастей и топлива для автотранспорта, до оргтехники и премий за расследование хищений имущества превышающих стоимость этого же имущества. Установить участников драки по фотографиям не составило труда. Но фотографии показали и обратную сторону. Подтверждением заявления Котковой фотография директора тянущего за руку упирающуюся девушку из-за стола. Она же в кровавых пятнах у опрокинутого стола. Директор, с оскалом злобы на лице, склонившийся над ней с непонятной целью. Арестованные участники в один голос пели, что, вступившись за честь девушки, пытались уладить конфликт мирным путем. Драку начал директор, которого поддержали сидящие в зале его пристебаи. По приказу подполковника четверо участников драки, в том числе и Михаил Александрович, были задержаны до выяснения обстоятельств. Поселок гудел. Общежитие, в котором проживали «варяги», напоминало осажденную крепость, патрулируемую добровольцами из отряда «Красные дьяволята». «Тишина. А вокруг мертвые с косами стоят». У отделения полиции филиал пятака. Шумно. Дежурный по отделению устал отбиваться от посетителей желающих проведать арестованных, несущих страдальцам передачи и скандирующих на улице здравицы в их честь. К полуночи успокоились. Задремал, уронив голову на журнал происшествий, сержант, задремали на жестких деревянных нарах задержанные. Сладок сон не в пуховой постели, сладки, выкроенные у измученных суток, минуты, мгновения. Сон милиционера – сон факира на гвоздях. Следователь еще не успел прилечь, как по звонку дежурного пришлось тащиться в гостиницу, в квартиру директора. Но и дело такое, что до утра не отложишь. Директора била истерика. Бледное лицо, лиловые синяки под глазами. Сипящий голос прерывался хрюканьем разбитого носа.