Ей казалось, что лучше провести эту встречу и отказаться от дальнейших взаимодействий. Аванс безвозвратный, а брату она скажет, что не сложилось.
— Конечно, мне это известно. На кону моя репутация. Вам нужно будет изменить лишь одну крошечную цифру. И всё.
Он говорил искренне, с той силой упования, которая свойственна честным людям.
— Полгода назад мы основали архитектурное бюро. Если в период становления, даже спустя год или два, вдруг возникнет скандальная ситуация, для меня, как профессионала, это будет означать конец карьеры. В лучшем случае, после катастрофы, мне на рынке предложат должность помощника. Забава, вы из семьи архитекторов и знаете, насколько важна репутация в нашей сфере.
Он выразительно замолчал.
— В компании «Дом» нет вакансий для специалистов и ведущих специалистов, — произнесла она холодно.
Гребенкин достал из внутреннего кармана пиджака ручку и написал на салфетке номер телефона:
— Галина Николаевна Заврак. Позвоните ей. Уверен, она вам поможет.
Забава нахмурилась, недоверчиво глядя на салфетку, и тяжело вздохнула:
— Мне недостаточно ваших слов, Григорий Николаевич. Если я соглашусь, то мне придётся провести собственное расследование и проверить документацию. Это частный заказ.
Она надеялась, что после этих слов он откажется. Хотя бы обидится и скажет, что найдёт другого специалиста. Она с трудом представляла, что же такого рассказал ему Тимур, что он готов идти на любой риск.
— Забава, — Гребенкин сменил маску, словно клоун на арене, и теперь смотрел на неё добродушным взглядом, — я сделал вашему боссу щедрое предложение и понимаю, что вы не простые люди. Выслушайте меня до конца. Что вы знаете об исторической родине?
Девушка моргнула, опасаясь новых вопросов:
— Что вы хотите мне сказать?
— Понимаете, проект объединяет старинное зодчество с новыми технологиями. Важная часть проекта посвящена сохранению культурного наследия. И если произойдёт ужасное, вы только представьте последствия! Только представьте! Должен сказать, — тяжело вздохнув, он развёл руками, — компания не отличается щепетильностью.
Эта информация не стала для Забавы неожиданностью. Зачем тратить время и деньги на археологические исследования и заботу о культуре, если это не приносит реальной пользы? Она задумчиво отпила вино из бокала и поставила его на стол.
— Почему вы не можете прямо сказать о своей проблеме? — спросила она.
— Сегодня состоялся аукцион, и в финал тендера вышли две компании: моя и «Дом». Я надеялся получить доступ к проекту как сторонний подрядчик, но, к сожалению, это оказалось невозможным. Я писал официальное письмо руководству компании и даже подавал в суд, утверждая, что в проекте есть ошибки. Однако они ответили, что всё проверили и никаких ошибок не обнаружили.
— Проект прошёл государственную экспертизу? — уточнила Забава.
Гребенкин пожал плечами.
— Конечно. Культурное наследие города... У Омска непростая судьба. Сколько улиц было переименовано, сколько церквей снесено, сколько настоящих памятных мест утрачено! Я не хочу войти в историю как человек, чья ошибка погубит последние остатки былого. Казачий форштадт, Новослободский — всё это исчезало, когда строили метромост, старинные дома сносили, как будто это мусор.
Забава задумалась. Человек, сидящий перед ней, говорил пылко и был убеждён в своей правоте. Она не обещала ничего, но можно было бы принять предложение, проверить информацию об авторстве и посмотреть расчёты. Это займёт месяц или два, но она могла бы это сделать. У неё есть Тимур с его ресурсами.
