Однако это не фокус с зайцем из цилиндра. Устроиться в компанию, получить доступ к проекту, найти и проверить ошибку, внести изменения? Сложно! Не так легко, как кажется на словах. Но сумма, которую озвучил её брат, поможет покрыть долги и обеспечить их мать на какое-то время. Год или два, а там они придумают что-нибудь.
Гребенкин не сводил глаз с лица девушки.
— Хорошо, — произнесла Забава, взяв в руки салфетку с номером.
И всё же она невольно поморщилась.
— Что-то не так? Говорите, я готов и открыт для обсуждений.
— Хотелось бы, чтобы всё было верно, — сказала она.
Мужчина смерил её взглядом и улыбнулся.
— Э-э, этически?
— Да.
— Простите меня, но вы не похожи на хорошую, — он запнулся, — девочку.
Заявление было довольно провокационным, но Забава лишь улыбнулась в ответ.
— Поясните.
Гребенкин слегка наклонился вперёд, опираясь локтями о стол, и его лицо приняло выражение бесстыдного лукавства.
— Вы яркая и красивая, и ваша красота не скромна, — прошептал он, понизив голос до неприличного шёпота. — И всё же вы не похожи на агрессивных женщин-вамп, которых я представлял, когда шёл на встречу.
Она усмехнулась и сделала глоток вина. Он продолжил:
— Это к лучшему. Плохая девушка быстрее добьётся результатов, чем завоевательница. Льстивая борзая лучше рычащей. На войне и в битвах они хороши, а в интригах и хитростях нужны тонкие соблазнительницы. А вы точно красавица.
Забава повела бровями, удивляясь его наглости и, в некоторой степени, правоте. Да, она не отличалась хорошим поведением. Никогда. Ей нравится играть не по правилам и нарушать их. В конце концов, не она эти правила выдумывала. Но чтобы вот так, в лоб, заявить, что она выглядит как «плохая девочка», ей показалось вызывающим и непристойным. Этика не была её коньком, скорее слабое место. Она никогда не знала, как поступить этически верно, особенно если выгодно.
— Если не найдётся оснований, никаких изменений в проект я вносить не стану, — отрезала она, наблюдая, как Гребенкин оставил свои поползновения.
— У вас они будут, — твёрдо пообещал он, вставая. — Спасибо за встречу. Я хочу встретиться снова после того, как вы устроитесь в компанию. Расскажу о людях, что знаю.
— Это лишнее, — ответила Забава, отказываясь.
Мужчина отмахнулся и улыбнулся очаровательной улыбкой.
— Я хочу участвовать. Я намерен помогать вам, Заба-ва. Не отказывайтесь. К тому же у вас в Омске нет знакомых. Где вы остановились?
— Я не встречаюсь с клиентами. Не стоит, — ответила она туманно, тоже поднимаясь.
Она позволила Гребенкину проявить галантность и помочь надеть кашемировое белое пальто.
— А деловой ужин?
Забава кивнула, решив, что раз согласилась попробовать, то почему бы и нет.
В дверях показался Шаров с сотовым в руках. Он извинился за отсутствие. И когда девушка покинула бар, кинул взгляд на партнёра.
— Как обманчива внешность, — заметил он. — Как прошло?
Гребенкин, сощурившись, довольно цокнул.
— Редкая сука в обличии овечки. Знаешь, сколько таких у меня было?
— Когда взвилась из-за вопросов, у меня колом встал. Так прожигающие смотрела. Вылитая ведьма! С такими-то глазищами. Рыжая. Всё думаешь, какая внизу?
— Самые п@#@#%тые, самые действенные. А эту хоть в отбеливателе купай, всё равно лучше не станет.
Они вышли на улицу, и Гребенкин скрипнул зубами. Грозно посмотрел на краешек здания на Щербанева, выдвинутый в небо, видимый из этой точки города. Туда, где располагались окна президентского кабинета компании «Дом».
