Год назад Гребенкин работал в компании «Дом» и готовился отметить 10 лет успешной карьеры. Всё было хорошо, пока не подвернулось выгодное предложение: за хорошие деньги слить информацию по тендеру для другой компании.
Для «Дома» это был очередной проект, а для Гребенкина — зарплата за год.
Теперь он сидел в маленьком офисе на улице Гагарина и ненавидел свою работу. Он считал, что офис не соответствует стандартам качества и не отвечает требованиям безопасности и чистоты.
Подвал панельного дома вонял гнилыми трубами. Запах канализации говорил о том, что пора ремонтировать сети. А полчища тараканов намекали на то, что над головой — пять этажей жилых квартир.
Услышав скрип хлипкой ручки китайской двери, Гребенкин оторвался от работы и напрягся. В офис протиснулся его новый напарник Шаров. Гребенкин почувствовал желание немедленно уволить Шарова. Ему пришлось сжать зубы, сдержать гнев, бурлящий внутри, и, изобразив безразличие на гладко выбритом лице, спросить:
— Ну что скажешь?
Шаров, пожав плечами, опустил взгляд.
— У них все условия, — произнёс он. — Так что шансов нет.
— Жадная скотина, — прорычал Гребенкин, откинувшись на спинку старого, видавшего лучшие времена, кресла.
— Думаю, это финал, — подытожил его напарник.
От усталости Шаров прислонился к стене и безнадёжно повесил голову.
— Не знаю, почему я тебе поверил, — произнёс он. — Из-за несоответствия лицензионным требованиям нас могут внести в чёрные списки. За нас уже взялась межведомственная комиссия.
— Слюни подбери! — взорвался Гребенкин, резко ударив ладонью по стопке бумаг и подавшись вперёд. — Скаловы настолько провоняли деньгами и властью, что рано или поздно смрад дойдёт до всех. И вот тогда… Тогда…
Гребенкин, откинувшись на спинку кресла, провел рукой по темным волосам, стараясь успокоиться от нахлынувших эмоций, связанных с его бывшим работодателем.
— Поверь мне, это произойдет быстро. Очень скоро! Они больше не будут сидеть на самом верхнем этаже, презирая Омск, — он махнул рукой, указывая на соседнее здание на Щербанева. — Они будут вынуждены просить милостыню.
Шаров, закрыв уставшие глаза, глубоко вдохнул воздух.
— Что ты задумал, Гриша?
Бывший ГАП пренебрежительно фыркнул и бросил тяжелый взгляд на своего напарника.
— То, что следовало сделать уже давно.
— И?
Шаров, который последние дни работал в режиме цейтнота, готовя документы для участия в проекте, ослабил галстук. Несмотря на то, что часы показывали полдень, ему захотелось выпить.
— Работая на них, я видел, как эти люди отбирают лучшие проекты и перекупают голоса. И все это подается под видом бизнес-успешности. Но это лишь видимость! Если посмотреть на тендеры, они предлагают лишь немного больше других. Понимаешь, о чем я говорю? Совсем немного.
Коллега нахмурившись молчал, неторопливо снимая галстук и задумчиво накручивая его на кулак.
— В их грязных схемах есть слабое место. Я искал его несколько лет и наконец-то нашел. Не думал, что придется им воспользоваться.
Григорий Гребенкин за свою жизнь повидал немало. Его отец, известный бизнесмен, начинал свой путь в годы перестройки. В их доме часто бывали люди самых разных профессий — от уличных бандитов до городских чиновников.
