– Вау, – выдохнула я, замирая в дверях.
Никогда раньше я не видела ничего подобного. Даже тот первый вечер в клубе, когда я впервые увидела Алекса, танцующего бачату, не подготовил меня к этому. Там, в клубе, танец уже казался мне страстным и свободным, но здесь… здесь царила совершенно другая энергия. Танец был не представлением для публики, а интимным диалогом между партнерами. Не просто технические движения, а настоящий разговор тел.
– Ты пришла, – знакомый голос заставил меня обернуться.
Алекс стоял рядом, в стильной темно-синей рубашке, небрежно расстегнутой у ворота, и черных брюках. Сегодня он выглядел по-настоящему расслабленным и каким-то особенно привлекательным. Было что-то особенное в том, как свободно он держался здесь, словно и правда был в своей стихии.
– Это… потрясающе, – честно призналась я, оглядываясь вокруг.
– Идем, – он осторожно взял меня за локоть. – Я покажу тебе настоящую бачату.
Он провел нас через толпу к небольшой группе людей, которые явно выделялись среди остальных. Их танец был на другом уровне – более чувственный, технически сложный, словно они не просто следовали шагам, а рассказывали историю телами.
– Смотри, – Алекс кивнул на одну из пар. – Это доминиканская бачата, самая традиционная. Происходит из Доминиканской Республики, откуда и появился этот танец. Акцент на движении бедер и работе ног.
Он указал на другую пару:
– А это бачата сеншуал, более современный стиль. Больше плавных волн корпусом, эмоциональной связи между партнерами.
– Я думала, бачата – это просто один танец, – призналась я.
– О, нет, – улыбнулся Алекс. – Это целый мир. Бачата изначально была музыкой бедных кварталов, «музыкой горечи», даже считалась вульгарной. Лишь в семидесятые годы она начала выходить из андеграунда, а затем распространилась по миру. Но каждый регион адаптировал её по-своему. Сегодня есть и доминиканская, и сеншуал, и модерна, и фьюжн – смешение с другими стилями.
Пока он говорил, я не могла оторвать взгляд от танцующих. В их движениях было что-то гипнотическое, почти магическое. Мне казалось, я вижу не просто танец, а какой-то древний ритуал соблазнения.
– А та пара? – я указала на танцоров, чьи движения казались особенно сложными, с множеством поворотов и переплетений.
– Это бачата модерна, – пояснил Алекс. – Больше влияния современных танцевальных стилей, сложные фигуры. То, что обычно показывают туристам, – это упрощенная версия, больше для шоу. Настоящая бачата – это не просто движения, это переживание.
– И какой стиль танцуешь ты?
Алекс улыбнулся:
– Я предпочитаю сеншуал с элементами доминиканской техники. Мне нравится баланс между эмоциональностью и структурой.
– Алекс! – звонкий женский голос прервал наш разговор.
К нам приближалась Майя в облегающем серебристом платье, подчеркивающем каждый изгиб её тела. Она двигалась с грацией хищника, и окружающие расступались перед ней, как волны перед носом корабля.
– Я везде тебя ищу, – она небрежно поцеловала Алекса в щеку, бросив на меня быстрый оценивающий взгляд. – Что, принцесса, заблудилась? Это не светский раут, здесь танцуют по-настоящему.
– Я пригласил Алису, – спокойно ответил Алекс. – Ей полезно увидеть настоящую бачату.
– Ну как, – Майя сделала шаг ближе, – уже почувствовала ритм, или всё ещё считаешь это просто развлечением?
Я почувствовала, как краска заливает лицо. Майя знала, куда бить – прямо по моей неуверенности, по ощущению, что я чужая в этом мире свободы и страсти.
