— “Хлеба и зрелищ”, — улыбнулась женщина. — Вот чего всегда хотят люди. Я просто дала им то, чего им не хватало.
Она хотела встать, но Серион оказался проворней и подал ей руку помогая подняться.
— Но больше такого я никогда не смогу сделать, — призналась Эльхена. — У меня до сих пор колени дрожат.
— Вы испугались? Чего? — удивился монах.
— Толпа, это самый страшный зверь. Сегодня я его приручила, но больше на такое просто не решусь. Сама не понимаю, как все вышло так гладко, — она задумалась на мгновение подбирая слова: — Никогда не была актрисой, но сегодня я будто… вдохновение почувствовала. Слова сами легко и просто в голове возникали, я прекрасно чувствовала толпу. Знала словно наперед, что и как сказать.
— Это ли не ответ на ваш вопрос? — заметил монах, помогая ей сесть в кресло.
— Вы считаете это помощь оттуда? — указала вверх женщина. — Я не верю в это. И к тому же чувствую теперь себя… странно. Виноватой будто.
— Напрасно. Вы сделали все совершенно правильно. И даже лучше. Такого отклика никто не ожидал. На вашей стороне теперь не только Великий Радетель, но и жители всей столицы, а это тоже не мало.
— Просто в вашем мире еще не оценили, на что способна толпа обычных самых людей. Политические игры касаются только сфер людей благородных. В моем мире, вот такие простые люди, на трон королей сажали и свергали еще легче.
— Правда? Как такое возможно?
— Об этом, я потом как-нибудь расскажу, — уже ставшую привычной присказку с улыбкой произнесла Эльхена.
— Госпожа, — монах немного смущен был явно. — То что вы сказали в конце? Почему молчали до сих пор?
— Вы мне поверите, если я вам скажу, что сама узнала об этом совсем недавно? Я же носила Лизу очень давно уже и просто забыла эти признаки беременности. К тому же столько всего произошло, мне просто некогда было обращать внимания на эти мелкие недомогания и сложить дважды два.
— Вы этому не рады будто?
— Не знаю, — честно ответила женщина, прижав руку к животу. — Страшно немного.
— Почему?
— То во что я ввязалась опасно, я даже Лизу не смогла защитить и до сих пор не могу найти. А ведь она уже почти взрослая. Но как быть с маленьким ребенком? Беззащитный и слабый, в чужом мире…
— У него же есть вы.
— Вот этого я и боюсь, что кроме меня, у него никого не будет.
2. Глава 2
— Три из пяти провинций сообщают, что в этом году удивительно богатый урожай.
— Вот как? Это приятная новость. А что с наводнением?
— Вода быстро спала. Затопило всего одну деревню.
— А люди?
— Погибло несколько крестьян.
— Это хорошая новость по-вашему? Мои подданные погибли.
— Это несомненно так, ваше величество, но не забывайте, эта область постоянно затопляется и на этот раз ущерб совсем мизерный. Очень вовремя закончились дожди. Мне доложили, что дома и поля почти не пострадали. А семьям тех, кто потерял кормильцев мы поможем.
— Не только тех кто потерял кормильцев. Кто бы не погиб, дайте семье денег и окажите помощь. Вы же сами говорите, что ущерб небольшой, это не будет для нас обременительно.
— Я понял, но все же…
— Что еще?
— Так не приято. Если погиб кормилец, из-за этого может погибнуть и целая семья. А если кто-то менее важный, семья это переживёт. Им даже легче будет от того, что исчез лишний рот.
— Прекрасная логика! То есть если погиб ребенок, родят нового? А как же быть с теми средствами, что были потрачены на него, пока он рос? И с тем ущербом, что нанесен будущему королевства?
