– Опять.
– Угу. Но я буду думать, что это освещение, – сказал Купер, – кстати, если Трейси что-то напугало, почему она ни разу не закричала? Или мы не услышали.
– Она сказала, что в страхе и звука не может из себя выдавить, – ответил Балм.
Купер хмыкнул. Трейси пропала из кадра, а через некоторое время после нее, пропала и мадам Офелин. Снова послышался какой-то шум. Но теперь уже никто не выглядывал.
– Ты сказал, там еще лежала крыса.
– Да, такая небольшая, – сказал Балм, – но я уже начинаю сомневаться в увиденном.
– А вот и она, – произнес Купер, остановив запись.
На площадке, перед дверью Трейси, стояла кошка и держала что-то в зубах. Она смотрела на дверь. Целую минуту она стояла в неподвижности, затем выпустила добычу из пасти и снова уставилась на дверь.
– Что она делает? – спросил Балм.
– Будто ждет чего-то.
– Или кого-то?
Все звуки стихли, и кошка вдруг резко попятилась назад. Затем запись прервалась на пару секунд, а когда вновь появилась, дверь в квартиру девушки оказалась слегка приоткрытой. С ракурса камеры это было видно. А площадка была пуста, за исключением зверька, который стал добычей для хищницы.
– Значит, крысу принес кот, – заключил Купер, – это выглядит весьма правдоподобно.
– Ну да, но поведение у него странное, – ответил Балм.
Купер задумчиво повернул голову на напарника.
– Я предпочитаю объяснять то, что можно объяснить, а то мы скоро сойдем с ума, – заметил он.
– Согласен.
– Сходи за Трейси, нужно как-то ее успокоить, а то она надумает лишнего.
– Скоро поезд, думаешь, она справится?
– Я в ней уверен, – ответил Купер, – но ты спроси у нее сам, она упертая, ни за что не признается, даже если ей страшно.
Трейси сидела в своем кабинете и просматривала дело Эмили Райдерс.
– Нашла еще что-то? – мягко спросил Балм.
– Хотелось бы, но нет, больше ничего особенного, – ответила Трейси.
– Поезд через два часа, ты справишься? Если ты не…
– Я в порядке, капитан. Я еду с вами, – твердо сказала Трейси, – тем более, дело интересное, а если я все пропущу, то буду жалеть, – она постаралась сказать это с насмешкой, но Балм заметил в ее тоне нотки тревоги.
– Тогда нужно собираться, нас ждет Париж.
Спустя полтора часа они уже были на вокзале и пробирались сквозь толпу к четвертой платформе. Вокзал был небольшой, но пассажиров через него проходило много. Еще в самом начале расследования Балм и Купер запрашивали записи с камер, пробивали их на совпадения по лицу, но все безуспешно. Архив пассажиров им тоже никак не помог, либо Саймону удалось купить билет на другое имя и воспользоваться им, либо он покинул город на каком-либо другом транспорте.
Всю дорогу до вокзала Трейси пребывала в задумчивости и молча следовала за капитаном, казалось, она хотела ему что-то сказать, но сомневалась. Балм это заметил, но старался ее не торопить. Они уселись на свои места. Людей в вагоне было мало, а расположение их мест позволяло спокойно вести беседу. Капитан пропустил девушку к окну, а сам сел возле прохода. Поезд отправлялся через пятнадцать минут.
Балм пытался подбодрить девушку и рассказывал ей необычные истории, которые произошли с ним на службе. Один из таких случаев касался дела Нино Каррачи.
– Около пятнадцати лет назад к нам в участок пришла перепуганная женщина, сеньора Каррачи, ее сын пропал несколько дней назад, но обнаружили пропажу не сразу. Она сказала, что последнее время он вел себя крайне странно, у него случались приступы истерики и агрессии, он постоянно говорил во сне, и чаще всего это были строки из писания. Причина оказалась ясна – несколько лет назад у Нино убили отца, он перешел дорогу каким-то влиятельным людям, парень чуть не сошел с ума от горя и обратился в религию. Ушел в нее с головой.
