Стук подков раздался во дворе только к рассвету. Превозмогая дикую слабость, я все-таки вышел.
– Оклемался? – Корнелис как раз спешивался, но видок у него даже сзади был крайне неприглядным.
– Что стряслось? Ох ты ж, демоны… – я, честно сказать, испугался. Корнелис был весь в грязи, водорослях и болотной ряске. И вонь стояла… – Я тебя сейчас чуть не упокоил, – выдал, зажимая нос обеими руками.
– Ага, давай. Потом сам по болотам в поисках духов таскаться будешь. И плевать всем на то, что «герцог устал» и «герцогу плохо», – моего дворецкого Корнелис изобразил очень похоже. То есть, за помощью местные в замок приходили, а я просто не слышал, пребывая в горячке.
– Расскажешь? – просил примирительно, ибо ругаться сейчас ни он, ни я настроены не были.
– И покажу даже. Только посплю пару часиков. В деревню вместе поедем, хоть с лошади вались. Я один туда больше ни ногой.
Корнелис, не оборачиваясь, прошел в замок, где дверь ему уже услужливо придерживал Томас. Дворецкий даже не сгримасничал, когда это чудовище мимо проходило, железная выдержка.
– Томас? – поравнявшись с ним, я привалился к косяку.
– Вы бы на помощь ринулись, а сами на ногах еле стоите! – безапелляционно выговорил дворецкий, вовсе не собираясь оправдываться.
– А Корнелиса тебе, значит, не жалко? – улыбка поползла на губы против моей воли.
– Ему полезно, – Томас отступил, пропуская меня вперед.
– Не поспоришь.
***
Корнелис меня удивил, явившись на завтрак.
– Как спалось? – спросил для того, чтобы не начать задавать действительно важные вопросы.
– По мне не видно? – он тут же ощетинился, превращаясь в огромного ёжика.
– Видно, но вряд ли ты сейчас способен разговор вести о делах.
– Дер! – он зарычал. – Я полдня по болотам и лесу шатался! С водяным братался, с русалками целовался, с лешим, демоны его подери, в шишки на желание играл! И всё это только ради того, чтобы вот столечко, – Корнелис показал пальцами расстояние в несколько миллиметров, – информации о духах узнать. Так что не тебе у меня о делах спрашивать!
Он рывком поднялся, задев тарелку с кашей, которая тут же со звоном покатилась по полу. Но ни Томас, ни служанки, убирать не явились, боясь попасться под горячую хозяйскую руку.
– Как же не мне, если я еще целый год являюсь твоим рабовладельцем? – решил пошутить. Но то, что всегда срабатывало, сейчас вызвало еще больший взрыв негодования.
– Я устал быть паяцем! Устал за тобой ходить мелким хвостом! Устал разгребать не свое дерьмо!
– А вот об этом, пожалуйста, поподробнее, – я даже вперед подался, так услышать хотелось про разгребание чужого дерьма. – Не все же мне твой зад подтирать, да королю с графом байки травить. Я, может быть, тоже устал быть нянькой, и в любом бое двойной щит держать. Девиц твоих отваживать, а кое-кому и память править. Но ведь молчу. Так что и ты, друг мой, совесть имей.
Корнелис размышлял пару секунд, потом кивнул самому себе и сел на место.
– А теперь спокойно и обстоятельно что случилось, как ты докатился до жизни такой.
– Не смешно, – буркнул Корнелис. Ему уже было стыдно за резкую вспышку гнева, но извиняться графский отпрыск не привык.
– Я жду…
– В общем, в деревню я поехал. А там очередной виток блажи. Якобы ведьма с утра прилетала, злая-презлая, кто на нее посмотрит – косой ходит, кто слово вымолвить решится, того проклинает сразу. Страшная, как смерть сама, – Корнелиса передернуло, будто бы он ведьму сам видел, а не рассказывали ему. – Черная вся, лютая. Явилась со стаей волков, да медведем. То ли оборотни, то ли просто на подпевках, не знает никто.
