Ведьмы с Вардё - страница 3

Но теперь они остались втроем.

По словам матери, в этом году Ингеборге исполнилось шестнадцать лет. Она была на четыре года старше своей сестры Кирстен, хотя та уже догнала ее в росте. Ингеборга была невысокой и худенькой, но сильной и ловкой. Лишь по ее лицу можно было понять, что она – старшая из двух сестер. По ее карим, не по-детски серьезным глазам, по сурово поджатым губам, говорившим о том, что ей довелось уже много чего повидать, уже много чего пережить.

Казалось, прошло совсем мало времени с тех пор, как они с младшим братом Акселем бродили по пляжу и собирали морские сокровища: крошечные ракушки, пучки блестящих водорослей, прибитые волной к берегу деревяшки, шипастых морских ежей, пушистые утиные перья и гладкие камушки, отполированные волнами.

Тот день выдался на диво погожим для заполярного лета. Тучи хоть и клубились на горизонте, но не спешили пролиться дождем, и полуночное солнце озаряло их маленькую деревню. Аксель и Ингеборга брели по топкой полоске земли, густо поросшей травой – где-то зеленой, а где-то коричнево-желтой, – в белых метелках болотной пушицы и лиловых соцветиях вереска. Справа от них простиралось спокойное бледно-серое море. Вдалеке, на другой стороне залива, высились горы, где брат с сестрой никогда не бывали. Ясная ночь кишела мошкарой, и стаи чаек слетались к скалам. От их пронзительных криков звенело в ушах.

Брат привел Ингеборгу к отвесному склону за острым выступом мыса Скагодден, где гнездились морские птицы. Аксель учил ее лазить по скалам.

– Представь, что ты кошка, – сказал он.

Ингеборга на секунду зажмурилась, вообразив себя маленьким полосатым котенком. Страх отступил. Она решительно подняла юбку, заправила подол за пояс, чтобы можно было вскарабкаться по скале так же легко, как карабкаются мальчишки, – и сама не заметила, как поднялась по отвесному склону.

– Мы охотники, Ингеборга, – крикнул Аксель с вершины утеса и подал ей руку. – Мы всегда смотрим лишь на добычу. И никогда не глядим вниз.

Когда Акселя не стало, Ингеборга потом не единожды поднималась на тот же утес, но уже в одиночестве. Она не боялась порезать босые ноги об острые камни. Не боялась сорваться, поскользнувшись на мокром участке скалы. Аксель всегда говорил, что Ингеборга может все, если захочет, и неважно, что она – всего лишь девчонка из бедной рыбацкой деревни. Она все равно может все.

Когда они с братом в последний раз поднимались на скалы вдвоем, им удалось раздобыть яйца чаек.

– Видишь гнездо? – показал пальцем Аксель. – Вот туда нам и надо.

– Оно как-то совсем высоко, – с сомнением произнесла Ингеборга.

– У тебя все получится, Ингеборга. Ты теперь поднимаешься по этим скалам даже лучше меня. – Он поплевал на ладони и потер их друг о друга. – Только надо тихонько. Если птица увидит, что мы лезем к гнезду, она точно на нас нападет. – Он подмигнул Ингеборге. – Ты же не хочешь, чтобы какая-то чайка выклевала тебе глаз?

Они полезли наверх, не задумываясь о том, что если сорвутся с такой высоты, то неминуемо разобьются о скалы.

Аксель уступил сестре право забрать из гнезда первые два яйца. Они были крупными, белыми с голубоватым отливом, в коричневых крапинках, похожих на яркие веснушки на носу у Акселя. Ингеборга сунула яйца в маленький мешочек на шее, где уже лежала сегодняшняя добыча с морского берега, водоросли и ракушки.

Именно Аксель выдал их присутствие чайке, когда потянулся за еще одним яйцом. Брату пришлось ухватиться за выступ скалы под гнездом, и у него из-под ладони посыпались тонкие прутики и мелкие камушки.